Ледяной палач [сборник]

Лев Иванович уже начал задремывать, когда вдруг его айфон, который лежал рядом и сейчас стоял на беззвучном вызове, стал неистово жужжать и подергиваться. Посмотрев одним глазом на светящийся экран, Гуров с удивлением увидел, что звонит ему Варежкин.

– Антон, ты до утра не мог подождать? – прошептал он, оглядываясь на Станислава. – Что у тебя случилось?

– Лев Иванович, – в трубке раздался радостный голос капитана, – я его нашел!

– Кого? – не понял Гуров.

– Свидетеля, который видел, как разгружали фигуры Русалочки и Щелкунчика на площади!

– Ночью ты его, что ли, нашел? – не понял полковник. – Где?

– Ну да, вот сейчас прямо и нашел. На площади, – возбужденно ответил Варежкин. – Это местный бомж по фамилии Ломоносов. Ой нет, это его кличка. А фамилия у него Трепачов Михаил Васильевич.

– Он что, такой же умный, как его полный тезка? – хмыкнул Лев Иванович и, опершись на локоть, привстал. – Что он говорит? Только коротко, а то у нас тут все спят.

– Ломоносов он не от большого ума, а потому, что нос у него сломан и имя-отчество совпадает с реальным Ломоносовым. Он бутылки и банки на площади каждую ночь собирает. Это, так сказать, его законный участок. Мне сегодня не спалось, вот я и подумал: дай-ка еще раз на площадь смотаюсь и вокруг елочки порыскаю. Вдруг какие-то улики упустили.

– Пинкертон, – тихонько хмыкнул себе под нос Гуров.

– Что вы сказали? – не понял Варежкин.

– Нет, ничего, – прошептал Лев Иванович и улыбнулся, подивившись такому хорошему слуху капитана. – Рассказывай дальше.

– Ага. Пришел на площадь, смотрю, а там наш маргинал бродит и в урны заглядывает. Я – к нему. Сигаретками угостил, сотенную дал, разговорил его, короче…

– Вот короче и говори, – напомнил ему Лев Иванович.

– Он мне и рассказал, что в тот день, то есть в ночь с третьего на четвертое число, он, как обычно, совершал обход своих владений. И тут к центральной елке подъезжает техника – автокран и грузовик. Точнее, самосвал. Водители вышли и стоят, кого-то ждут. Закурили. Наш Михайло Васильевич и подошел к ним, чтобы сигарет выклянчить, а может, даже и денег на выпивку. Значит, подошел и даже курево выпросил, но тут к ним два типа подкатили. Один – невысокий и полный, а второй – высокий и худой. И они нашего Ломоносова гнать начали. Нечего, мол, тут шляться, мешаешь людям работать. Который худой – так даже пытался ему пинка поддать. Но поскользнулся и упал, и так разозлился, что, вскочив, стал наступать на бомжа с кулаками. Тот и отошел от них от греха подальше.

– Но я так понял, что недалеко отошел…

– Недалеко. Отошел, значит, и стал наблюдать, как они фигуры разгружают. Потом те, что пешком на площадь пришли, с водителями рассчитались и собрались уходить. Но тут длинный увидел Ломоносова и маленькому на него показал. И что-то стал говорить. Маленький сначала рукой махнул и хотел уйти, но потом повернулся и к Ломоносову подошел. Тот думал, что бить будут, но толстяк ему деньги в руку сунул, целую тысячу, и сказал: «Ты нас тут не видел, понял?»

– Ага, похоже, что тысячи за молчание твоему Ломоносову оказалось маловато, раз он так легко все вспомнил и с тобой поделился, – усмехнулся Гуров.

– Две тысячи, Лев Иванович, это всегда больше одной, – намекнул Варежкин на то, что разговорился бомж не просто так. – Я когда понял, что он может быть потенциальным свидетелем, то денег не пожалел. Но что мне с ним делать-то? Он наотрез отказывается под протокол говорить.

– А ты его задержи до утра. Скажи, что сейчас на улице ночевать холодно, и предложи теплую камеру. А утром приведи к нему эксперта-художника, и пусть этот Ломоносов опишет всех этих и худых, и толстых, и водителей заодно. Он ведь номера машин не запомнил? – безо всякой надежды спросил Лев Иванович.

– Один номер запомнил, – радостно сообщил Варежкин. – Номер автокрана. На «КамАЗе» номер грязным снегом заляпан был. Это же золото, а не свидетель!

– Вот ты это золото в сейф и помести. Пообещай ему еще денег добавить, если он за ночь вспомнит все подробности, а потом поможет фоторобот составить. Завтра мне доложишь, что и как.

– Все сделаем! – бодро ответил Антон и отсоединился.

Глава 16

Трое оперативников сидели в кабинете Сладкова и делились новостями и впечатлениями после оперативного совещания, на котором начальник владимирского управления угро пообещал помочь с поиском вещей убитых, и даже выделил им одного из молодых оперативников, чтобы тот обошел все ломбарды в городе на предмет обнаружения золотых украшений Ащеуловой и часов Проппа.

– Что ж, клубочек потихоньку начинает разматываться, – ответил Крячко, когда Лев Иванович рассказал ему и Сладкову о ночном разговоре с Варежкиным. – Зная номер автокрана, можно быстро найти того, кто на нем работает, и раскрутить его на другие сведения.

– Если только техника не была украдена, – сделал предположение Сладков и добавил: – Надо бы первым делом пробить, не было ли заявлений об угоне.