Ледяной плен

— Мне было нужно… было нужно кое-кого здесь найти, — Лера совсем застеснялась и, внутренне коря себя за это, твердо протянула Льву Николаевичу снимок. — Вы не видели этих людей?

Опустив со лба очки, начальник «Новолазаревской» некоторое время рассматривал фотографию, а потом тяжело вздохнул.

— А я все сижу и думаю: кого же ты мне напоминаешь? — наконец тихо сказал он. — Степанова, выходит? В мать ты свою пошла, такой же огонек…

— Значит, они здесь?! — чуть не захлебнувшись от внезапно обрушившейся надежды, сорвавшимся голосом прошептала девушка.

— Да здесь, здесь. Куда им деваться-то? — еще тише ответил мужчина, возвращая ей фотокарточку.

— Ну, что же вы? Пожалуйста, не молчите! — взмолилась Лера, видя его замешательство.

— Ладно, пойдем, — сдался начальник. — Только оденься потеплее.

* * *

Многочисленные, покрытые сосульками и пускающие косые тени от заходящего солнца, они были похожи на каркасы огородных пугал, на которых остались всего лишь истерзанные вороньем лохмотья.

Кресты.

— Только не плачь на морозе, а то глаза потом болеть будут, — понимая, что слова его не к месту, все-таки виновато сказал стоявший за спиной девушки Дубков.

Вот и свиделись, наконец.

«Степановы Александр Иванович (1976–2022), Людмила Васильевна (1980–2022)».

Мама и папа.

Нашла.

Лера с трудом подавила подкативший к горлу ком.

— В том году миграция пингвинов с мыса Горн особенно жесткой была. Твари все перли, и конца им не было видно. Много народу полегло. До сих пор по ночам снится, как людей на части рвут.

Рассеянно слушая Дубкова, Лера опустилась на колени и, стянув перчатку, зачерпнула колючей массы с земли под крестом.

— И вот, когда почти отбились, напоследок самая жесткая волна пошла. Твоя мать поскользнулась, и ее к воде понесло. Отец побежал, успел за руки схватить, а ее с той стороны уже две твари прихватили. Ровненько разошлась, как будто Люсю ножничками на две половинки разрезали. Пока Сашку под воду тащили, он ее все держал да в глаза застывшие смотрел, и ни единого слова, ни крика — ничего. Так и сгинули вдвоем.

Размяв отозвавшийся обжигающей влагой снежок в озябших пальцах и стряхнув с них снег, Лера медленно поднялась, словно пьяная. Даже несмотря на плотную натовскую куртку, было видно, как она дрожит. Дубков почувствовал укол совести, но тут же одернул себя. Некого больше жалеть. Некого и нечего. Пособоровали планету, да и отпели двадцать лет назад вместе со всеми обитателями. Поздно слезы лить.

— Почему?! Ну, почему-у?!! — чувствуя, как подкашиваются ноги, завыла Лера, метнувшись к спутнику и слабо ударив по его груди кулачком в перчатке. — Я столько перенесла! Все эти годы надеялась, ждала! А они… они… Почему так несправедливо? Почему не дождались, почему так глупо… За что?!. Ради кого?!

Разумеется, она допускала мысль, что родители не спаслись. Но почему они не погибли, сражаясь на войне, которой тут так и не было? Почему так чудовищно, несправедливо и страшно сгинули в утробах бездушных тупых тварей?

Внутри словно что-то разом оборвалось. Словно чья-то жестокая рука окончательно сорвала с ее глаз беззаботные розовые очки, которые все эти годы надежно скрывали от наивной детской души безжалостные правила мира взрослых. В душе, вытесняя прочие чувства, тупым набатом заколотила ярость. Рыдающая Лера стиснула зубы. Сейчас ей до безумия захотелось крушить, убивать, рвать, голыми руками терзать проклятых тварей, отнявших у нее родителей.

— В мире все несправедливо, дочка, — Лев Николаевич осторожно погладил по шапке девушку, вздрагивающую от упрямо рвущихся из груди рыданий.

— Шеф, я освещение включаю! — окликнул его показавшийся из-за угла технического корпуса Макмиллан. — Температура падает, не задерживайтесь!

— Не будем! — откликнулся Дубков, поверх головы прижавшейся к нему Леры глядя на залитый закатным багрянцем снег и крючковатую вытянутую тень от усеянного сосульками креста.

И тоже вздрогнул.

В этот момент тень над последним пристанищем Лериных родителей походила на недорисованную, словно изогнувшуюся в глумливом кривлянии, свастику.

* * *

Связанные крепкими канатами резиновые лодки небольшой вереницей растянулись в ледяном каньоне на расстоянии в несколько метров друг от друга.

Гребли молча, изредка переговариваясь тихими голосами. На собрании перед отправкой Макмиллан строго запретил повышать голос: усиленные эхом звуки могли вызвать обрушение стен ледяного ущелья. С каждым взмахом аккуратно погружаемых в прозрачную воду весел все дальше углубляясь в извилистый коридор, люди невольно вжимали головы в плечи, придавленные величием возвышающихся с обеих сторон многометровых белоснежных глыб.

— А если они схлопнутся ненароком? Типа, как ладони? Тогда, чуваки, от нас даже мокрого места не останется! Как мух придавит. — Не переставая грести, Треска задрал голову, разглядывая далекий голубой зигзаг неба, с двух сторон стиснутый массивными ледяными стенами.

— Типун тебе! — сквозь сжатые зубы пробормотал боявшийся даже осмотреться Паштет. — Рот бы твой поскорее схлопнулся!