Ледяной цветок для лунного императора (СИ)

— Я взял на себя труд собрать всех за небольшим семейным ужином, — император, который наблюдал за нами, стоя поодаль, подошел и, перекинув мою руку через свой локоть, повел к столу, — ты рада, дорогая Мирра?

— Очень, — прошипела я, садясь на свой стул, заботливо отодвинутый слугой в ливрее, и сверля Мирру испепеляющим взглядом, — я просто в восторге!

Мирра не разделяла мой восторг. Она, подобрав свои юбки, расцвеченные всеми оттенками заката, под руку со своим спутником подошла к столу, и он усадил ее на стул сам, слегка сжав руку перед тем, как отойти на свое место. Понятно. Теперь за столом лишь один император не в курсе о подмене, а все остальные будут разыгрывать для него сценку "счастливый семейный ужин". Или, скорее, очень некомфортный семейный ужин.

Тут двери распахнулись, и в комнату, опускаясь в реверансе и извиняясь за опоздание, вошла рыжеволосая невеста Аррена, и я мысленно поздравила императора с тем, что в его лагере неосведомленных прибавилось.

Если до этого, когда Розанна одевала меня с виноватым видом, я лишь подозревала, что мне не понравится сегодняшний ужин, то теперь я была в этом твердо уверена, и, бросив взгляд на того, кто собрал нас здесь и теперь внимательно наблюдал за всеми брошенными украдкой взглядами, перешептываниями, легкой краской, заливающей шеи излишне нервных гостей, поняла, что он что-то заподозрил. Иначе зачем бы ему звать своего брата, у которого он увел невесту, и предъявлять эту самую невесту, увешанную драгоценностями, как новогодняя елка? Похвастаться? В такую мелочность о стороны Рэйдена я не верила.

Стоящие за нашими спинами лакеи одновременно откупорили бутылки с игристым вином, и прозвучавшие хлопки напомнили мне сигнал, который в театре дают перед представлением. Действующие лица уже на сцене, пьеса начинается… Остается только понять, чего хочет от актеров режиссер.

— Керо, я так рад, что вы с невестой решили нанести нам визит, — подал первую реплику режиссер, и я перевела взгляд на его брата. Значит, его зовут Керо, надо запомнить. Брат императора был не слишком похож на него — его лицо было более округлое, мягкое, а глаза — теплые, орехово-карие, ничем не напоминающие прохладное серебро взора императора. Мне он не очень понравился — император, с его раскосыми удлиненными глазами, обрамленными темными ресницами, прямыми бровями и четкой линией подбородка выглядел интереснее и аристократичнее своего брата. И чего Мирра в нем нашла?

— Разве я мог не поздравить тебя, брат, с женитьбой на самой прекрасной девушке на планете, — слегка дергано отозвался Керо, вставая для тоста. Мирра рядом с ним при его словах расцвела, как ясное солнышко, и пробормотав "ну что ты, спасибо" тут же замолчала под тяжелый взглядом своего брата. Он, кстати, выглядел мрачнее тучи и сверлил любимую сестру далеко не любящим взглядом — вряд ли он был рад тому, что она сбежала и оставила его расхлебывать ту кашу, что заварила. Я была совершенно солидарна с ним, и под нашими гневными взорами Мирра совсем стушевалась, упрямо опустив глаза в пустую и ничем непримечательную тарелку.

— За прекрасную невесту! — скомкано закончил Керо и первым осушил свой бокал до дна. Я и генерал Ву с удовольствием последовали его примеру, а остальные лишь пригубили бокалы.

— Спасибо, — несколько удивленный тем, что его брат нахваливает чужую жену на глазах у собственной невесты, отозвался император и поднял свой бокал. — Тогда позволь поднять бокал за твою невесту, столь же прекрасную, как восход, и пожелать вам счастья!

Тут уже я, зардевшись от комплимента, опустила глаза долу, а Мирра, которая всегда не любила, когда ей уделяли мало внимания, взяла в руки вилку и со зверским выражением воткнула ее в горошек на своей тарелке.

— Что вы, — слегка дрожащим голосом произнесла она, изучая горошек на своей вилке, — разве я могу считаться прелестной, с таким-то носом? — и, отправив горошек в рот, бросила на меня победный взгляд.

— Дорогая Лиарра, — в шоке от того, как на самом деле звучит мой голос в Миррином исполнении — неужели я говорю в такой писклявой манере? — запротестовала я, — это я недостойна похвалы, не с моими же… куриными мозгами, — не сдержалась я. — Помню, еще в детстве я могла натворить чего-то, а другие за меня за расхлебывали. И если бы мне было за это стыдно! Так нет, я абсолютно не чувствую вины за то, что творю!

Выпалив свою тираду, я залпом выпила второй бокал и поспешно засунула в рот кусочек хлеба, чтобы не сказать что-то еще.

— А я, а я, — завелась Мирра, — я только и делаю, что целыми днями читаю, со мной даже поговорить нельзя, потому что мой длинный страшный нос вечно в книге!

— А со мной — не о чем, потому что я за всю жизнь прочитала только азбуку, и ту — кое-как, — отозвалась я.