Ледяные крылья

Эгорд заключает девушку в объятия, хочется стиснуть, но доспехи прижимаются к платью осторожно, вдохнуть страшно: чешуя выгнется, сдавит хрупкое тельце. Руки Наяды ложатся воину-магу на спину, едва ощутимый бугорок скулы прижимается к щетине. Минуты растягиваются, мир уменьшен до симфонии двух дыханий: Эгорд прислушивается к этим прекрасным волнам, его грудь опускается, когда вздымается грудь Наяды, и наоборот...

Наконец, Наяда заглядывает Эгорду в глаза.

- Я должна была умереть...

- Ты жива, любимая.

Воин-маг проводит пальцами по щеке, розово-молочная кожа отзывается упругостью. Взгляд девушки робко проскальзывает по комнате.

- Где я?

- В безопасности.

- На острове?

- Да. В крепости.

В глазах Наяды рождается испуг.

- Но маги...

- Не бойся. Магов больше нет. Здесь только я и мои друзья.

Это не совсем так, но говорить про демона пока смысла нет, главное, чтобы Наяда успокоилась.

- Любимая, помнишь, что с тобой случилось?

Наяда погружается в задумчивость...

- Да... Припоминаю... Не знаю, что это было, но как было, помню...

- Замечательно...

Эгорд извлекает из торбы горстку флаконов с разноцветными зельями, хрусталь позвякивает, крышечки отрываются с тихим "чпоком", воин-маг поит возлюбленную полезными и приятными на вкус жидкостями, сонливость Наяду покидает, веки моргают чаще, взгляд становится собранным, девушка заметно приободряется.

- Любимая, обещаю, расскажу все, но сперва расскажи, что было с тобой после того, как твой...

Эгорд глотает слово "отец". Рано. На девочку и так свалилась гора неожиданностей, ни к чему добивать еще и тем, что отец был превращен в монстра.

- ...как то чудовище лишило тебя сознания.

Наяда сосредоточенно вспоминает, Эгорд садится сбоку, нежно, но плотно прижимает девушку к себе, словно хочет стать ее щитом от всего на свете, даже от пылинок и сквозняка, чтобы не мешали вспоминать.

- Очнулась в доме старосты, - начинает Наяда, - как сейчас, в постели, даже состояние было похожее: вроде бы проснулась, но сон все равно отпускать не хотел, словно была внутри какой-то мутной дурманящей пленки... За мной ухаживали служанки старосты, а когда дурман все же отпустил, пришел староста Деймус. Не кричал, но тон был очень суровый, Деймус говорил, что понимает мое стремление помочь тебе, но осуждает, мой поступок едва не сорвал планы магов, поставил под угрозу жизнь селения, затем сообщил, что маги все-таки забрали тебя и твоих спутников, а потом сказал, чтобы приходила в себя и шла мыть посуду, что осталась после пиршества. И ушел. Часа два проревела, успокоилась и пошла мыть, лишь бы не оставаться наедине с мыслями...

Наяда умолкает, наверное, вытягивает из памяти следующую ленту воспоминаний, Эгорд мерно гладит плечо.

- Когда перемыла часть посуды, - продолжает Наяда, - пришел Луф, хозяин таверны, и велел передохнуть, а заодно сходить за гору, набрать на противоположном склоне шипучих ягод. Я обогнула гору, забралась на склон, стала искать кустики с ягодами, ощипывать, а когда корзинка заполнилась наполовину, услышала грохот и рев. Думала, опять взбесился один из береговых спрутов, с ними время от времени такое бывает, я продолжила собирать ягоды. Но из-за горы в небо пополз дым, услышала крики, кинулась обратно по склону, пару раз чуть не соскользнула с обрыва, а когда стало видно селение, увидела дома в огне. Все до единого! Огня и дыма было так много, целая огненная крепость, чуть сознание не потеряла от ужаса...

Воспоминания заставляют девушку сжаться, напрячь мышцы, тело становится твердым как деревце, Эгорд прислоняет губы к виску, обнимает девушку чуть сильнее, она вжимается в доспехи, словно пытается утонуть в почему-то оледеневшем болоте, но сколь бы ни было велико упорство, напрягаться сверх меры долго нельзя, Наяда более-менее расслабляется.

- Сквозь толщу пожара разглядеть было трудно, - доносится из-под волос меланхоличный голос. - Видела белые фигурки людей, разбегались кто куда, как муравьи из вырванного с корнем муравейника, хаос полный, но кольцо огня не выпускало. Но самое страшное, над пожаром летал костяной дракон! Драконий скелет, кости горели фиолетовым пламенем... О боги, Эгорд, сама себе не хочу верить, сошла с ума, заставляю тебя выслушивать бред...

- Тшш, - успокаивает Эгорд, покачивает девушку в объятиях. - Все хорошо, это в прошлом, просто образы из памяти... Успокойся... Расскажи, что было дальше.

Через какое-то время Наяда продолжает: