Ледяные (ЛП)

Мои глаза расширяются. Мне не стыдно владеть вибраторами и другими игрушками, но я готовлюсь к тому, что неизбежно происходит, когда парни обнаруживают их. Я ненавижу иметь дело с уязвленным самолюбием, потому что у меня лучше получается оторваться с игрушкой, чем с любым парнем.

У него не было никаких проблем прошлой ночью, подсказывает мой разум.

— Истон..

Он открывает ее, глаза его блестят.

— О, черт возьми, да. — Он машет мне крышкой. — Это восхитительно. Мне нравится, что ты наклеила наклейки с кошками на свою коробку для игрушек с киской.

Я моргаю.

— Я… что?

Выдыхая, я вскакиваю с кровати, чтобы взять его у него, но он держит его вне досягаемости. Я упираю руки в бедра.

— Что, ты думаешь, девочкам не нравится, когда я уделяю время между занятиями? Мы тоже возбуждаемся. И это делает работу лучше, чем все, что вы могли бы сделать со мной.

— Мне нравится, что они у тебя есть. Это сексуально. — Он одаривает меня кривой ухмылкой, от которой я застываю на месте. — Никто никогда не использовал их на тебе?

Я качаю головой, лицо заливается краской при этой мысли.

— Знаешь, хоккей — это все о твоей динамике в команде. На льду нет одного парня — мы вся команда, когда забиваем, когда атакуем и защищаемся. Я командный игрок, детка. Я знаю, как работать со своими товарищами по команде. — Он выбирает мой любимый вибратор, встречая мои широко раскрытые глаза. — Это — мои партнеры по преступлению, а не враги. Я хочу использовать их, пока играю с тобой.

У меня приятно сводит живот. Он первый парень, которого я когда-либо встречала, который не испытывает ненависти при виде моего вибратора и не воспринимает это как соревнование. Вместо того, чтобы бояться девушки с секс-игрушками, он принимает это с энтузиазмом.

— Хорошо.

Он поднимается на ноги, подходя ко мне. Я теряюсь, когда он целует меня, смутно осознавая, что вибратор приземляется на кровать позади нас. Поскольку от его языка у меня кружится голова при каждом ударе, он задирает футболку Хестонского университета.

Прохладный воздух заставляет мои соски твердеть. Мы останавливаемся, чтобы он стянул футболку через мою голову, затем он снимает свою. Я прикусываю губу и провожу кончиками пальцев по рельефным плоскостям его груди, в то время как он на мгновение очарован моими обнаженными сиськами. Он берет их в руки, заставляя меня сдерживать тихий звук удовольствия, когда он дразнит их.

— Боже, ты чертовски великолепна, — говорит он. — И по-прежнему носишь слишком много одежды. Я хочу видеть всю тебя.

Его руки тянутся вниз по моим бокам, чтобы спустить леггинсы. Я держусь за его плечи, когда он помогает мне выйти из них. Когда он заканчивает, он опускается на колени, поднимая свой взгляд на меня. Мой живот трепещет, когда он оставляет поцелуй над моими трусиками, затем снимает их, оставляя меня полностью обнаженной.

Разминая мягкую линию моих бедер, он оставляет еще больше дразнящих поцелуев вдоль моего таза. Я вскрикиваю, когда он прижимается ко мне лицом, чтобы попробовать мою киску. Он поощряет меня раздвинуть ноги, подталкивая мое бедро, пока я вслепую не нахожу раму кровати, на которую можно поставить ногу, в то время как его рот накрывает мой клитор. Я погружаю пальцы в его густые каштановые волосы, удерживая.

— О боже, — всхлипываю я.

— Приятно ли это? — Его горячее дыхание, окутывающее мою чувствительную кожу, заставляет меня вздрагивать.

— Да.

Он уделяет моей киске больше внимания, пока моя грудь не вздымается с каждым вздохом, а бедра не раскачиваются с каждым чувственным движением его языка. Но он отстраняется, прежде чем я кончаю. Я подавляю разочарованный стон, когда он поднимается на ноги и притягивает меня к себе.

Губы Истона нависают над моими.

— Майя.

— Да?

— Я собираюсь заставить тебя забыть слово «друг», когда я рядом.

У меня перехватывает дыхание.

— Что ты имеешь в виду?

— Если я не дал понять предельно ясно, я не хочу быть твоим другом всякий раз, когда я это делаю.

Он предъявляет права на мой рот, поцелуй обжигает меня так же сильно, как и его блуждающие прикосновения.

— Больше никого нет. Ты понимаешь? — он трется о мои губы.

Я киваю.

— Ты хочешь быть моим парнем, а не другом.

— Парень, — повторяет он с дерзким изгибом губ. — Да, мне нравится, как это звучит. Скажи это еще раз, детка.

Я думала, что никогда больше не буду встречаться с хоккеистами, но ничто не заставляет меня чувствовать себя неловко. Это не неправильное решение.

Из меня вырывается смех.

— Истон Блейк — мой парень.

Он одобрительно урчит, крепче обнимая меня.

— Я чертовски прав. Ты вся моя. И я не разделяю.

Я прикусываю губу.

— Я не скажу своему брату до окончания вашей второй игры против Элмвуда. Я не хочу, чтобы он пытался убить тебя на льду за то, что ты мой парень.

— Давай забудем о твоем брате прямо сейчас.

Я ахаю, когда он поднимает меня и относит нас на кровать, накрывая мое тело своим. Он хихикает у моего горла, грубый звук вызывает восхитительный спазм в моем животе.

— Что?

— У тебя вся шея красная. — Его кончики пальцев обводят фигуру, затем он накрывает ее губами. — Мне нравится, что ты носишь мои метки.