Ледяные маски Оверхольма 2

— Скорее я дам кому-нибудь из них в глаз очередным стулом, — мрачно процедила я, глядя, как какой-то желчный мужик с брезгливо-яростным лицом выговаривает Гортензии. Суть его претензий мне была не слышна, но в целом я догадывалась, какого рожна козлу не понравилось.

Я не зря не сразу узнала свою знакомую и даже засомневалась, она ли передо мной. Кажется, наш единственный разговор не прошел для леди даром. Прекрасная южанка полностью «сменила имидж».

Волосы девушки снова стали черными, видимо, вернулась к родному цвету. Брови тоже стали более широкими, но достаточно аккуратными. Она даже чуть ярче накрасила губы. В остальном ее лицо в косметике не нуждалось. Ну или она умела так краситься, что той краски и не заметно совсем, а нужные черты лица выделены и притягивают взгляд.

И платье… Не буду вдаваться в подробности насчет фасона, рюшечек и прочих кринолинов. Скажу одно: платье цвета морской волны Гортензии шло. Подчеркивало ее экзотичность, свежесть и оригинальность. При этом ни на йоту не отступая от представлений о хорошем вкусе и здешних приличиях. Неудивительно, что молодая женщина притягивала взгляд, как райская птичка среди облетевшего сада.

— Нет, это полное безобразие, — глядя, как еще один хмырь принялся шипеть девушке едва ли не в ухо, возмутилась я. — Пошли на выручку. Или мне одной?

— Босиком? — хмыкнул Яролир, решительно придерживая меня за талию. Умный мальчик, помнит, что его чокнутая жена даже из полуобморока может выскочить со стулом наперевес и сразу в бой.

— Пинать их я пока не собираюсь. Хотя очень хочется. Так что босые ноги мне не помешают.

— Обожди еще пару секунд, сейчас принесут другую обувь, — вздохнул муж. — Когда ты швырнула свои туфли в чей-то затылок за кустами, я отправил сообщение слугам. Должны вот-вот принести.

— Да некогда! Ты только посмотри, что они творят! Вот же сволочи! — И я рванула Гортензии на выручку, не обращая внимания ни на что.

Глава 37

— Стоять! — Меня схватили за юбку, не давая рвануть на помощь. — Опомнись, дорогая. На балу они ее не съедят, даже руку не поднимут. — Яролир снова оказался за моей спиной, внаглую умостив подбородок мне на макушку. — А вот политический скандал своей выходкой ты можешь устроить знатный. Одно дело — защищать свои труды от сторожевого голема, а другое — бросаться на гостей без видимого повода.

— Перестань дергать платье. С оборванным подолом на королевском фуршете твоя жена будет смотреться еще экстравагантнее, чем просто босиком. — Я слегка хлопнула по мужским рукам, что обвились вокруг талии. — И никто не собирается никого бить. Просто подойду и поздороваюсь с соотечественницей и прочими старыми знакомыми. Мы ведь с ними знакомы? Ну вот. Это что, скандал? — Разговаривая с мужем, я все еще коршуном следила за южанами, которые, кажется, наконец вспомнили, где именно они находятся. И что окружены далеко не самой лояльной к ним публикой.

— Нет, дорогая. Это еще не скандал. Но я не сомневаюсь в твоих способностях. — Наглые ладони вернулись на талию. — О, обувь принесли. Надевай и пойдем. Вместе.

— Обязательно вместе? — Я спокойно дала утащить себя за очередной куст и с живым интересом следила за тем, как Яролир раздобыл стул, усадил меня на него, своим платком обтер мне ноги в тонких чулках и надел на них мягкие балетки. — Насколько я помню, мне предстоит рассказать всем своим соотечественникам, что я полностью сдалась на милость победителя и превратилась в образцовую гражданку. Потянув за собой все население своих наследных земель. И посмотреть, кто громче всех начнет орать после такого заявления.

— Ну так победитель-то я. — Муж подал мне руку, приглашая встать со стула. — Вот и показывай, как ты сдалась моей милости. Холишь меня и лелеешь. Глаз оторвать не можешь и кормишь с рук морскими деликатесами.

— И кто рискнет на меня орать, если у тебя заранее такое лицо, словно ты перекусишь пополам любого, кто просто приблизится? — скептически осведомилась я, еще раз оглянувшись на мужа.

— Это стандартное лицо хорошего мужа, дорогая. Могу изменить, — усмехнулся он, снова выводя меня на центральную аллею. — Чтобы читалось не «перекусить», а, допустим, «сжечь заживо». Или «скормить ледяным великанам, предварительно намотав внутренности на флигель дозорной башни».

— У тебя от таких сложносочиненных зверств физиономию навсегда перекосит. Не старайся расписать подробности, достаточно четкого посыла «не влезай, убью!».

— На тебя не угодишь. То не перекусывай, то сразу убивай. — Лорд изобразил на лице легкую обиду и покосился в сторону тех самых спасенных мной креветок, количество которых быстро таяло. За разговором мы как раз подошли к одному из небольших круглых фуршетных столов. Я уверенно взяла одну из шпажек, на которую были наколоты три очищенных хвоста, и, макнув в соус, протянула Яролиру. Тот, не задумываясь, съел их прямо из моих рук, оставив мне только палочку. Ну вот, можно ставить крестик в графе «кормить мужа морскими деликатесами».