Ледяные отражения

— Это просто немыслимо! — Сказала я, не в силах сразу всё воспринять и разложить в своей голове по полочкам — Получается, она открыла ледяной коридор Стыни, спрятанный где-то в другом, нечеловеческом мире, и, будучи сама безумной, выпускает кошмарные страхи умерших людей, чтобы играть с ними, да ещё и пытается заманить к себе живых людей!

— Да. Единственное, чего она боится — это огня. Последнее, что она видела перед своей смертью, и что принесло её страшную боль.

— И как это всё исправить? Как Стынь снова закрыть от людей?

— Ледяные коридоры Стыни будут снова запечатаны, когда Любава покинет их.

— Я подумала, что её выманить из коридора может только её дочь.

— Любава никогда после своей смерти не перешагивала границы Стыни. Даже за дочерью она не рискнёт их пересечь.

— Тогда что нам нужно сделать? Может, есть какие слова, заговоры, чтобы вытащить её оттуда?

— Только не для таких, как она. Я тут вот что подумала. Нужно её увлечь игрой. Чтобы она безбоязненно шагнула из Стыни.

— Играть с Любавой? Она же чудовище! Вы сами сказали! — Я просто не верила своим ушам — Это что за игра должна быть такая, когда на кону будет стоять жизнь играющего с ней? Никто не может устоять перед её зовом! Я была в шаге от того, чтобы зайти вслед за ней. До сих пор у меня мурашки по коже бегут, как я вспомню это.

— Подожди, подожди! Я ведь не говорю, что надо идти в Стынь. Надо создать игрушечную Стынь, такую, которая будет похожа на её привычное место.

— Нам что, ждать зимы?

— Как знать! Может, придётся ждать зимы. Но, может, нам помогут зеркала? Она ведь видит вокруг себя бесконечные ледяные отражения, а зеркала так на них похожи!

— Но зеркала не могут придумывать отражения, они отражают только то, что находится перед ними.

— Да, но ты, наверное, слышала про зеркальный коридор? Девушки на святки ещё так раньше гадали. Зеркала размещают определённым образом, зажигают свечи, и перед смотрящим возникает бесконечный коридор.

Я задумалась. Сразу представила этот зеркальный коридор, я ведь тоже в молодости гадала так с подружками.

— Ну, предположим, этот коридор мы каким-то образом сделаем. — Сказала я — Но как мы её выманим из Стыни? Двери только в дождь появляются.

— Двери могут в любое время открыться, только в дождь она это охотнее делает. Но можно, на всякий случай, намочить стены провала. Она ведь чувствует, что дверь во дворе у Мани всё ещё открыта, она снова и снова возвращается к ней.

— А дальше что нам делать, когда она выйдет? Как нам отсечь Любаву от Стыни?

— Огнём. Только огнём. Должен вспыхнуть вокруг неё огонь, чтобы она не смогла больше вернуться в Стынь.

— Но сколько мы сможем поддерживать огонь? Когда-то он прогорит, и тогда она снова туда вернётся. Или нет?

— Стынь запечатается, как только Любава выйдет в зеркальный коридор, может и не сразу, но долго он не будет открытым. Любава — не часть Стыни, она случайный гость там, ей больше не откроется та дверь.

— И что после этого будет с ней?

— Когда Стынь закроется, исчезнет вход туда, тогда надо прочитать вам заговор на открытие пути для заблудшего. Сила великая в тех словах, и Любава полетит за ними. Слушай, милая.

Слова полились на меня откуда-то сверху, их будто говорила не Антонида, а чистый и светлый детский голосок:

Веско слово смред исходит

Да взметь от уст ваших

Сего ради ото всего зла

Испытающити его средьце

Камень бездушно смешти

Иже диавло не приблисть

Тогда шед един ото тобою

И свитильники гла кого иштите

Приде тьже маломошти к иси даль

Того умерши вне града погребоша

Радма плачете понеже

ваши того сотворити

Светом чловеков створи.

— А куда её приведут эти слова? — Спросила я.

— Туда, где домом ей будет покой. Где добрая рука ляжет ей на лоб и осветит заветным светом все тёмные закоулки её ума. Если это не поможет ….

— Тётя Оля! Меня за тобой послали, скоро темнеть начнёт. — Послышался невдалеке голос Дениски — С уточками разговариваешь?

Я махнула ему рукой и снова повернулась к Антониде, но её со мной рядом уже не было. Только осталась лежать на траве хворостинка, которую она держала в руках.

— И с ними тоже. — Ответила я.

Я смотрела, как утки выбираются на берег, а та уточка, у которой вывернута лапка, всё плавает и плавает кругами, не решаясь забраться на берег. Так природа значит бесстрастна? А ведь у каждого только одна жизнь. И у этой уточки тоже.

— Дениска, я сейчас узнала, что Любава была сумасшедшей.

— Ничего себе! — Дениска плюхнулся со мной рядом — А теперь она нормальная, или такая же?

— Она стала ещё более безумной.

— Так пусть она тогда и остаётся в своей пещере, она всё равно ничего не понимает.

— Нет, надо вытащить её из этого безумия.

— Тебе сказали, как это сделать?