Ледяные руки

— Готовится слушание на большом жюри, — сказал Мейсон. — Они намерены осудить Нэнси Бэнкс за убийство первой степени и немедленно передать дело в суд. Предварительное слушание может притормозить процесс, так они, во всяком случае, считают. Им нужен приговор большого жюри, а стало быть, скорый суд.

— Ты, естественно, будешь оттягивать развязку?

— Я намерен предельно тщательно изучить материалы по делу, — ответил Мейсон. — Обзаведусь списком свидетелей, вызванных на большое жюри, и попытаюсь устроить небольшую мистификацию.

— Каким образом?

— Видел состязания по перетягиванию каната? — спросил Мейсон. — Одна сторона неожиданно поддается, а когда противники валятся друг на дружку, делает рывок и добивается победы с такой легкостью, словно никто и не сопротивлялся. Вот и я собираюсь поддаться Гамильтону Бергеру, нашему возлюбленному прокурору.

— И сколько ты ему уступишь?

— Столько, чтобы он мог повеситься на излишках каната.

— Небезопасная затея, — предупредил Дрейк. — Гамильтон Бергер боец жесткий и находчивый. Когда недостает надежных улик, он проигрывает дела. Но, имея на руках неопровержимые факты, он готов сражаться со стаей тигров и побеждает.

— Знаю, — задумчиво произнес Мейсон. — Но у меня появилась одна занятная идея, и пока я тешусь ею.

Глава четырнадцатая

Судья Наварро Майлс задумчиво посмотрел на Гамильтона Бергера, окружного прокурора.

— Защита имеет право на отвод присяжных.

Мейсон встал.

— Если суду угодно, мы откажемся от этой процедуры. Состав суда представляется защите вполне приемлемым.

— Отлично. Тогда суд принесет присягу.

Члены жюри одновременно встали и, подняв правые руки, поклялись добросовестно и справедливо рассудить конфликт между штатом Калифорния, с одной стороны, и Нэнси Бэнкс — с другой.

Судья Майлс снова задумчиво взглянул на Гамильтона Бергера.

— Верны ли мои предположения? Окружной прокурор намерен лично вести дело?

— Да, ваша честь. Моим помощником выступит Роберт Калверт Норрис, но преимущественно дело вести буду я сам.

На лице судьи невольно отразилось любопытство. Гамильтон Бергер продолжал:

— По причинам, которые раскроются в ходе процесса, данное дело должно стать чрезвычайно значимым, даже уникальным, и поэтому необходимо личное участие законно избранного в этом графстве прокурора… Некоторые юридические аспекты дела впоследствии наверняка послужат правовым прецедентом. А теперь, если уважаемый судья не возражает, мой коллега, мистер Норрис, обратится к жюри со вступительным словом.

— Не возражаю, — сказал судья Майлс.

Норрис, высокий, стройный субъект с волнистыми каштановыми волосами, большими голубыми глазами и тщательно отработанными жестами, занял место на кафедре напротив жюри.

— Если судье и вам, леди и джентльмены, члены жюри, угодно, мое вступительное слово будет предельно кратким. Я просто изложу факты и наш взгляд на происшедшее.

Он помолчал, расправил плечи, обвел торжественным взглядом присяжных и продолжил: