Ледниковый щит и люди на нем

Идти было очень приятно, но когда мы разбили лагерь, похолодало. Я подобрал мертвую пуночку, околевшую, вероятно, прошлой ночью. Собаки находились в очень хорошем состоянии. Прилети теперь самолет, мы обязательно отыскали бы станцию, если ее вообще можно отыскать. Даже без самолета мы, конечно, должны увидеть ее, если у нас хватит времени проделать обратный маршрут, двигаясь, как теперь, в трех километрах севернее нашего прежнего курса, а затем снова в трех километрах южнее его.

7 апреля, вторник. Рили. Мы продолжали идти в полутора километрах к С. от широты станции. Это подтвердилось полуденным наблюдением. Всего мы сделали 20,3 километра. Очевидно, мы прошли мимо станции и находимся теперь к востоку от нее. Завтра мы пройдем 1,5 километра к югу, окажемся точно на 67° широты и будем двигаться вдоль этой параллели 20-22 километра. Коль скоро мы не наткнулись на станцию, боюсь, что с Огастом случилось несчастье, и он умер, ибо мы должны были проходить в полутора километрах к югу и к северу от станции, а она, как нам известно, на таком расстоянии видна. Приходится, следовательно, сделать вывод, что он умер уже некоторое время тому назад, иначе станцию не могло бы полностью занести снегом, как это, очевидно, произошло. Впрочем, завтра мы, возможно, ее отыщем. Если нет, то без радиоприемника для приема сигналов времени нам ничего не удастся сделать.

Скотт. У нас осталось минимальное количество корма для собак. Вечером было пасмурно и дуло с севера. Только бы не наступил снова период непогоды.

8 апреля, среда. Полное отсутствие видимости. Сначала шел снег, а затем дул северный ветер скоростью в 40 км/ч.

9 апреля, четверг. Видимость все еще безнадежная. Теперь нам не остается ничего другого, как двигаться вдоль параллели между двумя прежними маршрутами и молить бога, чтобы мы нашли станцию. Читаю "Монастырь и очаг" - хорошая книга, написанная циником, обладавшим чувством юмора, и она отвлекает меня от всей гнусности нашего положения.

Рили. Вчера вечером у меня был приступ снежной слепоты.

10 апреля, пятница. Скотт. Мы потерпели поражение. Встали рано и вышли в 8.45, ясный день с очень хорошей видимостью. Мы двигались зигзагами на протяжении трех километров. Примерно в километре я увидел один из наших старых флагов и подошел к нему, чтобы окончательно удостовериться. [Отклоняясь то к северу, то к югу, мы поставили несколько контрольных флагов.]

Затем мы прошли 20 километров вдоль параллели между нашими двумя прежними маршрутами. Примерно каждые 300 метров я вставал на нарты и осматривался, но нигде ни малейшего признака станции. На протяжении последних нескольких километров местность была явно неподходящая совершенно плоская во все стороны. Итак, мы повернули домой, и сделали 4,2 километра, прежде чем разбили лагерь.

Теперь нам надо было спешить домой. Корма для собак при полной норме мы имели только на четыре дня. При двух третях нормы его хватит на шесть дней. Продовольствия для людей тоже было не слишком много. Не постигаю, почему мы не увидели станции - разве только Огаст "парангилак" [умер от несчастного случая], и она совершенно занесена снегом, или же мы окончательно напутали с долготой, чего я себе не представляю. Как бы там ни было, не думаю, чтобы мы могли принести какую-либо пользу, оставаясь здесь, потому что это неизбежно означало бы гибель большей части собак, а если нам теперь удастся быстро добраться назад, можно будет предпринять еще одну попытку.

Рили. Бедные родные Огаста и бедная Молли [девушка, которую Курто в своем дневнике называет У.]. Если только он не ушел, им предстоит пережить по меньшей мере шесть недель неизвестности.

* * *

"Если нам теперь удастся быстро добраться назад, можно будет предпринять еще одну попытку".

Двигаясь первые несколько километров после того, как я принял решение вернуться, мы не переставая посматривали по сторонам. Но затем все надежды пришлось возложить на быстроту. Мы не могли развить большую скорость. Видимость, однако, теперь не имела значения (мы двигались по компасу в любую погоду), и мы спали не больше четырех часов в сутки. На седьмой день мы вышли почти точно к Большому флагу.

Это было хорошо, но не вполне. Это означало, что мы не уклонялись в сторону от пути, но в то же время давало повод думать, что мы двинулись в путь именно оттуда, откуда предполагали. Отправившись от того места, где находится станция "Ледниковый Щит", мы отыскали Большой флаг; почему же, отправившись от Большого флага, мы не смогли отыскать станцию "Ледниковый щит"?

У Большого флага мы нашли ящики с рационами и снаряжение, оставленные партией Стефенсона. После того как мы покинули Базовый лагерь, Стефенсон, Чепмен и Бингхем должны были отправиться к горе Форель и к Кангердлугсуаку. Очевидно, они рано вернулись. По всей вероятности, погода для них оказалась слишком плохой. Существенно, однако, то, что в Базовом лагере должно быть больше собак. Это, во всяком случае, хорошо.