Ледокол

Многие советские генералы и маршалы, исключая тех, кто был прямо вовлечен в планирование и руководство этой переброской войск, тоже не представляли ее истинного размаха, а, следовательно, и ее значения. Именно поэтому впоследствии многие из них так спокойно рассказывали об этом.

Незнание общей обстановки даже командирами весьма высокого ранга совсем не случайно. Сталин принял драконовские меры дезинформации. Сообщение ТАСС от 13 июня 1941 года – одна из этих мер. Скрыть сам факт переброски войск было невозможно, но самое главное, истинный размах этой операции и ее назначение, Сталину удалось скрыть от всей страны и даже, как мы теперь видим, от будущих поколений.

Генерал-полковник авиации А. С. Яковлев (в то время личный референт Сталина) свидетельствует, что в конце мая или в начале июня 1941 года в Кремле состоялось совещание по вопросам мас-кировки (Яковлев А. С. Цель жизни. Записки авиаконструктора. М.: Политиздат, 1968. С. 252).

Ранее мы уже познакомились с некоторыми мерами, которые принимались советскими маршалами и генералами для дезинформации и маскировки действий Красной Армии: войскам объявляли, что они едут на учения, хотя высший командный состав понимал, что целью передислокации были вовсе не учения.

В оборонительной войне или перед ее началом свои войска обманывать не надо. Офицерам и солдатам ставится простая и понятная задача: едем защищать Родину, вот твой рубеж, ни шагу назад! Умри, а врага не пропусти!

Если Советский Союз готовил оборонительную операцию, почему бы не сказать войскам: да, товарищи, обстановка напряженная, всякое может случиться, едем рыть окопы и в них сидеть. Если бы войска действительно ехали рыть окопы, то нет особой разницы, когда сообщать о цели передислокации – после прибытия на место или во время отправки. Но о целях переброски войск советским офицерам и солдатам не сообщали ни при отправке, ни при прибытии. Перед ними собирались поставить совсем другую задачу, которую скрывали тогда и скрывают до сих пор.

Чтобы представить себе степень секретности переброски войск, приведу только пару примеров. Рассказывает Маршал Советского Союза М. В. Захаров:

В начале июня начальник службы военных сообщений Одесского военного округа полковник П. И. Румянцев зашел ко мне, в то время начальнику штаба ОдВО, в кабинет и таинственно доложил, что за последние дни через станцию Знаменка идут «Аннушки» с ростовского направления и выгружаются в районе Черкасс. «Аннушка» – это термин, определявший в органах военных сообщений дивизию. Через два дня мною была получена шифровка из Черкасс за подписью заместителя командующего войсками Северо-Кавказского военного округа М. А. Рейтера, в которой испрашивалось разрешение занять несколько бараков вещевого склада нашего округа для размещения имущества прибывших в этот район войск с Северного Кавказа. Поскольку штаб Одесского военного округа не был информирован о сосредоточении здесь войск, я позвонил по высокочастотной связи в Оперативное управление Генштаба. К телефону подошел заместитель начальника управления А. Ф. Анисов. Сообщив ему о шифровке, полученной от М. А. Рейтера, я попросил разъяснить, в чем дело. Анисов ответил, что шифровку Рейтера надо немедленно уничтожить, что ему будут даны необходимые указания от Генштаба, а штабу округа в это дело не следует вмешиваться (Вопросы истории. 1970. № 5. С. 42).

Далее маршал Захаров сообщает, что командующий войсками Одесского военного округа генерал-полковник Я. Т. Черевиченко тоже ничего не знал об «Аннушках».