Ледокол

Дело в том, что в оборонительную войну солдат вступает без приказа. Сотнями лет русский воин вступал в войны с агрессорами, не дожидаясь команд сверху. Противник переходит пограничную реку, и это означает для солдата начало войны. Границы России переходили огромные армии завоевателей, и каждый раз с доисторических времен русский воин, как и воин любой другой страны, знал, что переход границы противником означает войну, и действовал, не дожидаясь дополнительных указаний.

Караульная служба не в последнюю очередь придумана для того, чтобы каждого солдата по многу раз поставить в ситуацию, в которой от него требуется принять самостоятельное решение на применение оружия. Право и долг солдата – убивать каждого, кто пытается проникнуть на охраняемый объект. Советский закон особо охраняет право каждого солдата на самостоятельное применение оружия, он же жестоко карает каждого солдата, который не воспользовался оружием в случае, когда этого требовали обстоятельства.

Солдат на государственной границе – это солдат на боевом посту. В оборонительной войне ему не нужны приказы и директивы. Обычное начало оборонительной войны – это ситуация, когда продрогший за ночь солдат уже было собрался завернуться в шинель и уснуть, предварительно пнув ногой своего сменщика, но вдруг протер глаза и увидел солдат противника, переходящих пограничную реку. Солдат открывает беглый огонь по супостату и стрельбой поднимает тревогу. Просыпается командир отделения, ругается спросонья и, сообразив, что происходит, гонит остальных своих солдат в траншею. Появляется командир взвода. Он координирует огонь своих отделений. Появляются другие командиры рангом повыше. Бой начинает принимать организованный характер. Летит донесение в штаб полка, а оттуда в штаб дивизии. По всей границе на сотни километров уже разгораются бои.

Так должна начинаться оборонительная война. А совершенно секретная директива от 5 мая 1941 года предусматривала вступление миллионов солдат Красной Армии в войну по единому приказу, который поступит от советского Главного командования. Полусонный солдат на границе сможет увидеть нападение противника, а как товарищи в Кремле смогут узнать о начале войны?

Только если они сами установили дату и время ее начала.

В оборонительную войну сначала вступает солдат, потом сержант, потом взводный командир. В наступательной войне все происходит наоборот. В нее сначала вступает Главнокомандующий (принимая решение о подготовке к войне и о ее начале), затем начальник Генерального штаба, готовивший планы ведения войны, затем командующие фронтами, флотами, армиями, получившие соответствующие приказы. Рядовой солдат узнает о начале наступательной войны самым последним.

В оборонительную войну миллионы солдат вступают каждый по одному, а наступательную – все как один.

Солдаты Гитлера вступали на территорию противника все как один, час в час, минута в минуту. Солдаты Сталина тоже всегда так делали – и в Польше, и в Финляндии, и в Монголии, и в Бессарабии. Именно так они должны были вступить в войну и с Германией.

6

Директива от 5 мая 1941 года была направлена в штабы фронтов, но срок начала войны пока оставался в полном секрете. Директива предписывала советским генералам ждать сигнала и быть готовыми в любой момент перенести боевые действия на территорию противника. Разослав 5 мая эту директиву, Сталин тут же занял пост главы советского правительства, чтобы самому лично дать сигнал на выполнение директивы. Гитлер дал своим войскам приказ на выполнение аналогичной директивы немного раньше.

Мы не знаем и, по-видимому, никогда не узнаем содержания совершенно секретной директивы от 5 мая 1941 года. Ясно, что это была директива о войне с Германией, но война должна была начаться не германским вторжением, а каким-то другим образом. Если бы среди различных вариантов был предусмотрен и вариант, в котором войну начинает Германия, то в этом случае 22 июня 1941 года советские лидеры в Кремле могли просто по телефону открытым текстом или любым другим самым примитивным способом сообщить командующим фронтами: откройте сейфы, возьмите директиву от 5 мая, делайте то, что в ней написано.

Если бы в директиве от 5 мая было несколько вариантов и один оборонительный среди них, то можно было просто по телефону сказать командующему фронтом: первые девять вариантов пропусти, последний, десятый, выполняй. Но в директиве оборонительных вариантов не было. Вот почему директива от 5 мая никогда не была введена в действие. В первый же момент германского вторжения она полностью потеряла смысл.

Вместо того чтобы ввести в действие директиву, которая лежала в сейфе каждого командующего, советские вожди с самого первого момента войны были вынуждены импровизировать.

7

Не следует думать, что совершенно секретная директива от 5 мая 1941 года попала в сейфы командующих фронтами и там ждала своего часа. Вовсе нет. Директива была передана на исполнение – мы уже видели результаты. Руководствуясь этой директивой, командующие фронтами сделали очень многое.