Ледокол

13 января 1941 года на должность начальника Генерального штаба Красной Армии был назначен генерал армии Жуков. Его главная обязанность на этом посту – подготовка Красной Армии к войне. Уж он-то наведет порядок на линии Молотова!

Но нет. Не спешите. На строительстве линии Молотова после прихода Жукова ничего к лучшему не изменилось. Наоборот, строительство некоторых укрепленных районов, например Брестского, было отнесено ко второй очереди (Анфилов В. А. Бессмертный подвиг. С. 166).

Читателю, знакомому с советской действительностью, не надо объяснять значение словосочетания «строительство второй очереди». На практике оно означало почти полностью замороженное строительство.

Но у этой медали была и оборотная сторона. Именно о Брестском укрепленном районе мы знаем больше, чем о других. В частности, из трофейных документов германского 48-го моторизованного корпуса известно, что у германского командования создавалось совсем другое впечатление: германские войска видели интенсивное строительство, которое не останавливалось ни днем, ни ночью.

Как же это понимать? Неужели русские так глупы, что строительные площадки у самой границы полностью демаскируют каждую ночь полным освещением?! И как это связать вместе: с одной стороны – «строительство второй очереди», с другой стороны – «день и ночь при полном освещении»?! Неужели демонстрация?

Именно так.

Маршал Советского Союза Баграмян строительство линии Молотова охарактеризовал как «явную демонстрацию оборонительных работ» (ВИЖ. 1976. № 1. С. 54). Генерал-полковник Сандалов в своих мемуарах (Пережитое. С. 64) передает слова коменданта Брестского укрепленного района генерал-майора К. Пузырева:

Вынос укрепрайона к самой границе – дело непривычное. Раньше мы всегда строили ДОТы на некотором удалении от границы. Но тут ничего не поделаешь. Мы должны руководствоваться не только военными, но и политическими соображениями.

Вот и опять загадка: хорошо известно, что советские войска прятались в лесах, им запрещалось появляться на виду. Причина: «чтобы не спровоцировать войну». В то же самое время, исходя из каких-то не известных нам политических соображений, днями и ночами противнику назойливо демонстрировали интенсивную подготовку к обороне, не боясь вызвать никаких дипломатических и военных осложнений.

Как же все эти загадки разгадать? Как объединить все эти противоречивые факты в одном объяснении? Нам подсказывают, что все это от глупости.

С этим можно было бы согласиться. Но вот беда: у линии Сталина и у линии Молотова был один и тот же «папа» – генерал-лейтенант инженерных войск профессор Карбышев. На линии Сталина он все делал правильно, на уровне мировых стандартов и выше. На линии Сталина он все предусмотрел: и тщательную маскировку каждого ДОТа, и огромную глубину каждого УРа, и заграждения, и полосу обеспечения, и многое-многое другое. Но вот подписан пакт Молотова – Риббентропа, и один из величайших военных инженеров мира вдруг «поглупел» и все делал «неправильно».

А над Карбышевым стоял Жуков. Получается, что в первой половине 1941 года и он вдруг превратился в идиота и давал идиотские приказы. Ведь именно в момент прихода Жукова в Генеральный штаб «укрепрайоны на старых границах по-прежнему разоружались, а строительство на новых границах велось черепашьим темпом» (Старинов И. Г. Мины ждут своего часа. С. 178).

5

Версия о глупых советских командирах не пройдет. Дело в том, что 1939–1941 годах, когда шло разрушение линии Сталина и одновременно – совершенно «неправильное» строительство линии Молотова, на Дальнем Востоке велось интенсивное строительство укрепленных районов по проектам того же Карбышева, причем там все делалось правильно.

Версия о русской глупости не пройдет и потому, что германские генералы в то же самое время делали то же самое. Они принимали точно такие же, на первый взгляд «глупейшие» решения, и никто их действия не осуждает.

В 1932–1937 годах на берегах Одера были построены сверхмощные укрепления, прикрывающие Германию от ударов с востока. Это были первоклассные боевые сооружения, вписанные в местность и великолепно замаскированные. Не буду описывать их в деталях; пусть читатель поверит, вспомнив о немецкой точности, аккуратности и трудолюбии. Укрепленные районы в междуречье Одера и Варты могут служить образцом высших достижений военно-инженерной мысли первой половины ХХ века.