Ледокол

Антарктида готовилась к продолжительной зиме. День становился все короче. Бледное солнце, если его не заслоняла облачность, ненадолго появлялось над горизонтом и, проплыв по короткой дуге, снова исчезало.

Кукушкин стоял у края вертолетной площадки, держась за леерное ограждение. Вокруг было светло, но солнце пряталось за толстым слоем облачности. Низовая метель несла по-над ледяным покровом снег. Позади пилота был намертво пришвартован к палубе вертолет. Одетые в брезентовые чехлы лопасти слегка покачивались, а стальные швартовые тросы издавали на ветру странный гул.

Михаил с тоской смотрел вдаль. Эту картину он наблюдал изо дня в день; сейчас он пытался отыскать в ней хоть какое-то изменение, хоть какую-то деталь, не замеченную ранее. Тщетно.

«Должно быть, в этом снежно-ледяном мире ничего не меняется миллионами лет», — с тоской подумал он.

Глянув влево, он вдруг заметил фигуру человека, вышедшего на палубу из надстройки. Приглядевшись, Кукушкин узнал Петрова, решительно направлявшегося к опущенному по правому борту штормтрапу.

— Андрей Николаевич! — окликнул пилот бывшего капитана.

Тот остановился.

— Привет, авиация. Ты чего тут трешься?

— Надеялся солнце увидеть, пока не стемнело. Надоело в темноте сидеть — для вдохновения вредно.

— Вот оно что…

— А вы чего?

— Тоже вот подышать вышел.

Михаил кивнул на снаряжение, прикрепленное к поясу Петрова.

— Подышать с фалом и ракетницей?

Улыбнувшись, моряк промолчал.

— Может, помощь требуется?

— Требуется, — кивнул Андрей Николаевич.

— Я готов. Что нужно делать?

— А ничего. Просто никому не говори, что видел меня.

— Хорошо, — удивленно пробормотал вертолетчик.

* * *

Цимбалистый сидел в своей каюте и кормил Фросю. С продуктами на судне стало туговато, но для единственной собаки у экипажа всегда находился лишний кусочек. Кто подбрасывал из своих старых запасов сахар, кто ломтик копченой колбасы, кто сало. В общем, питалась всеобщая любимица пока неплохо.

Внезапно за иллюминатором промелькнул силуэт спускавшегося по штормтрапу Петрова. Заметив тень, Фрося громко гавкнула.

Удивленно промычав, боцман повернул голову и посмотрел на светлое пятно. За иллюминатором никого не было…

Спустившись на лед, Петров поправил воротник теплой меховой куртки и двинулся в сторону скопления ледяных валунов. Он надеялся взобраться на самый крупный, и с его высоты осмотреть округу.

Идти, борясь с сильным ветром, пришлось минут 15.

Наконец, бывший капитан преодолел несколько сотен метров и с трудом взобрался по скользкой поверхности на вершину. Достав из-под одежды бинокль, он посмотрел в одну сторону, в другую…

Видимость из-за поземки была отвратительной. С борта судна казалось, что высота снежных вихрей небольшая, а на деле выходило, что в слое пяти-семи метров было видно не дальше четверти мили.

Чертыхнувшись, Петров спрятал бинокль. И вдруг заметил, как внизу — вблизи основания валуна — что-то блеснуло. Он хотел аккуратно спуститься вниз, да не получилось — валун неожиданно ожил. Послышался треск ломающихся льдин, из образовавшейся трещины выбило фонтан воды.

Твердь под ногами качнулась. Потеряв равновесие, капитан упал и неуправляемо заскользил вниз. Следом за ним с вершины покатились куски льда.

Сильно ударившись о заснеженный лед, Петров на миг потерял ориентацию. Ракетница отлетела на полтора метра, сверху продолжали сыпаться обломки, один из которых больно тюкнул острым краем в ногу.

Андрей перевел дух, рукавом вытер с лица кровь, осмотрелся.

Лед под огромным валуном раскололся, кривая трещина прошла буквально в трех шагах от него. Она расширялась на глазах, вода по какой-то причине выплескивалась, заливая одежду Андрея.

Его правую ногу придавил крупный кусок льда. До ракетницы в таком положении не дотянуться. А рядом лежало то, что несколько секунд назад привлекло его внимание своим блеском.

— Кубик? — изумленно прошептал он, выкапывая из снега разноцветную игрушку.

Находка изрядно озадачила. Однако сейчас было не до нее.

Капитан попытался высвободить зажатую ногу. Не получилось. Накрывший ее кусок льда был слишком тяжел.

Внезапно послышался сильный всплеск и громкое сопение.

Петров замер, затем медленно повернул голову. Неподалеку от него на лед из образовавшейся трещины выбирался морской леопард. Это был взрослый матерый самец длиной около трех метров и весом под 300 килограммов. Судя по поведению животного, ничего хорошего Андрею эта встреча не сулила.

* * *

Многократно побывав в Антарктиде, Петров был наслышан об этих хищниках. Он отлично знал, как быстро они расправляются с обычными тюленями, с пингвинами и с довольно крупной рыбой. Знал и о случаях нападения морских леопардов на человека.

Представители этих хищников не боялись нападать даже на небольшие суда. А еще они могли выпрыгнуть из воды, чтобы схватить неосторожного человека за ногу. Объектами подобной охоты, как правило, становились сотрудники антарктических исследовательских станций.