Ледовая шхуна. Маниту. Врата Азерота. Самый большой счастливчик

— Мы пошлем туда корабль? — спросил Манфред, обращаясь к Янеку Ульсенну. — Мы просто обязаны сделать это. Судя по разговорам, рыбы хватит на всех. Мы должны взять двухмачтовую яхту.

Казалось, что Ульрика поддерживает предложение.

— Прекрасная идея, Манфред. Отцу уже лучше, и я ему больше не нужна. Я тоже отправлюсь с вами, — ее глаза заблестели. — Я не была на охоте уже три сезона.

Потерев нос, Янек нахмурился.

— У меня нет времени на такое безрассудное путешествие.

— Мы сможем вернуться в тот же день, — увлеченно произнес Манфред. — Мы пойдем вместе, Ульрика, даже если Янек не расположен к охоте. Командовать кораблем может капитан Арфлейн…

Арфлейн сидел с хмурым видом.

— Лорд Ульсенн выбрал верное слово — безрассудство. Яхта — женщина на борту — китовая охота. Я не возьму на себя такую ответственность. Советую вам забыть эту идею. Достаточно одному быку свернуть в сторону, и наш корабль будет разбит в считанные секунды!

— Не будьте таким пессимистом, капитан, — усмехнулся Манфред. — Так или иначе, но Ульрика пойдет с нами. Верно, Ульрика?

Женщина легко повела плечами.

— Если только Янек не возражает.

— Я возражаю, — ответил Ульсенн.

— Вы правы, отговаривая ее от этого предприятия, — произнес Арфлейн.

Ему не хотелось выступать на стороне Ульсенна, но в данном случае это был его долг.

Сверкнув глазами, Ульсенн выпрямился.

— Но если ты хочешь отправиться на охоту, Ульрика, — произнес он, сурово глядя на Арфлейна, — можешь сделать это.

Арфлейн посмотрел Ульсенну в глаза.

— В таком случае я чувствую, что кораблем должен командовать достаточно опытный человек. Я сам поведу его.

— Ты можешь пойти с нами, кузен Янек, — шутливо вставил Манфред. — Это твой долг перед нашими людьми. Они будут уважать тебя еще больше, увидев, что ты смело смотришь в лицо опасности.

— Меня не волнует, что ты думаешь, — произнес Ульсенн, бросая взгляд на юношу. — Я не боюсь опасностей, но сейчас я занят. Кто-то должен заниматься делами твоего дяди, пока он болен!

— Ты потеряешь всего один день, — уже открыто усмехался Манфред.

Ульсенн замер, мучительно отыскивая решение. Наконец он встал, так и не закончив завтрак.

— Я обдумаю это, — произнес он, выходя из комнаты.

Поднялась и Ульрика Ульсенн.

— Ты умышленно расстроил его, Манфред. Ты оскорбил его и поставил в неловкое положение капитана Арфлейна. Ты должен извиниться.

Манфред дурашливо поклонился Арфлейну.

— Извиняюсь, капитан.

Арфлейн задумчиво смотрел на прекрасное лицо Ульрики Ульсенн. Покраснев, она вышла из комнаты вслед за мужем.

Как только за ней закрылась дверь, Манфред расхохотался.

— Простите меня, капитан. Янек такой напыщенный тип, что Ульрика ненавидит его не меньше, чем я. Но она так верна ему!

— Редкое качество, — сухо обронил Арфлейн.

— О да! — Манфред поднялся из-за стола. — А сейчас мы встретимся с одним из тех, кто умеет ценить верность.

Головы медведя, моржа, кита и волка украшали стены большой спальни, обтянутые шкурами. В ее дальнем конце стояла высокая и широкая кровать, на которой, закрытый мехами, лежал Петр Рорсейн. Лишь перевязанные руки и несколько шрамов на лице напоминали, насколько он был близок к смерти. Теперь его лицо разрумянилось, глаза блестели, движения были резкими, твердыми. Грива седых волос была тщательно расчесана и падала на плечи. Он отпустил белоснежные усы и бороду. Его тело, насколько мог видеть Арфлейн, наполнилось жизненными соками. О таком быстром и полном воскрешении вряд ли можно было мечтать. Арфлейн приписывал это чудо природному жизнелюбию старика, а не лечению.

— Привет, Арфлейн. Как видите, я узнал вас! — в его богатом звучном голосе не было ни следа былой усталости, — Простите, что встречаю вас таким образом, но эти слюнтяи думают, что я не могу удерживать равновесие. Я потерял ноги — все остальное осталось при мне.

Арфлейн кивнул, против собственной воли отвечая на дружелюбное приветствие старца.

Из угла комнаты Манфред принес ему кресло.

— Садитесь, — пригласил Рорсейн. — Поговорим, оставь нас, Манфред.

Арфлейн сел рядом с кроватью, а Манфред с видимой неохотой вышел из комнаты.

— Мы с вами расстроили планы Ледовой Матери, — улыбнулся Рорсейн, глядя Арфлейну в глаза. — Что вы думаете насчет этого, капитан?

— Человек имеет право пытаться сохранить себе жизнь, пока это возможно, — ответил Арфлейн, — Несомненно, Ледовая Мать не будет возражать, чтобы подождать еще немного.

— Раньше думали, что человек не должен вмешиваться в судьбу жизни или смерти другого человека.

Раньше говорили, что если Ледовая Мать собирается забрать человека в свои владения, никто не имеет права мешать ей. Такова старая философия.

— Я знаю. Возможно, я такой же мягкотелый, как и те, кого я обвинял, когда бывал здесь раньше.

— Вы обвиняли нас, не так ли?

— Я вижу, что вы отвернулись от Ледовой Матери. Я вижу несчастья, постигшие нас в результате этого, сэр.

— Вы придерживаетесь старых идей. Вы ведь не верите, что лед тает?

— Нет, сэр.