Ледовые пираты

Впервые Мательда смогла рассмотреть самого старшего из этой троицы. Круглые глаза, кожа цвета пергамента, такие же длинные волосы, как у Бьора, только удерживаемые на голове обручем. Длина и цвет бороды, конечно же, тоже подчеркивали возраст, да еще глубокие морщины на лбу. Однако годы мужчину не согнули. Скрестив руки на груди и выпрямив спину, чужеземец встал перед Джустиниано.

– Тебе, Альрик, я еще раз выражаю благодарность за помощь, – сказал дож.

– Целую ночь и уже полдня, – Альрик наконец получил возможность сказать о самом главном для себя, сыновей и команды, – мы ожидаем сделки, которую пообещал нам вот этот человек. – Моряк указал на Бонуса.

Слова чужестранца сопровождались странными щелчками. Насколько поняла Мательда, он не специально издавал этот звук. Скорее всего, лязг возникал при движении его челюсти: видимо, последствия былой травмы.

– Моя команда по истечении такого времени, разумеется, беспокоится, – продолжил Альрик. – Будет лучше, если вы не заставите их думать, что с нами что-то случилось.

Джустиниано трижды кивнул:

– Правильно, Альрик! – и сразу же перешел к делу. – В сложившейся ситуации это, пожалуй, самое важное. – Он прокашлялся. – То, что нам предлагается, это просто сделка. Мы находимся в затруднительном положении. Причем исключительно в силу одной очень старой традиции. На протяжении уже двухсот лет дож является верховным правителем лагуны, однако только при поддержке народа он может направить силы и средства на достижение судьбоносной цели.

Бонус, зажав в руках собранные письма, не выдержал:

– Короче говоря, нам нужна мумия! Мумия из Египта. Из Александрии, если вы знаете, где это.

– Я слышал об Александрии, – наморщил лоб Альрик. – Город когда-то принадлежал Византии, но сейчас там правят арабы.

– Совершенно верно! – кивнул Бонус. – Вот почему нам нужен быстрый корабль. Груз очень ценный, и некоторым людям в Египте не понравится, что мы заберем его с собой.

– То есть, – омрачилось лицо Альрика, – украдем? Ты хочешь сказать, что мы должны кое-что украсть, а потом удрать на «Висундуре» по морю?

– О чем идет речь? – не понял Бьор. – И что такое мумия?

– Красивая женщина, – хриплым голосом подсказал Ингвар.

– Такая, как эта? – спросил Бьор, указывая на Мательду.

И почему она невольно улыбнулась? Мательде гораздо больше хотелось, чтобы ее лицо почернело от злости. Но чем сильнее она заставляла себя подавить радость, которую ощущала, тем больше чувствовала, как у нее краснеют щеки. В конце концов она нашла спасение в том, что погрузилась в блаженные мысли о святом Марке.

Но она не могла долго оставаться спокойной.

– Мумия, – вырвалось у нее, – это нетленные мощи! – Она с удовлетворением отметила, как Бьор опустил глаза. – И вы доставите их к нам.

И Мательда тут же принялась пересказывать жизнеописание евангелиста, не обращая внимания на жесты Бонуса и ее отца. Это была ее идея, а значит, она была ответственна за то, чтобы чужестранцы все правильно поняли. В конце концов, на чаше весов жизнь ее отца и свобода ее родного города!

– Святой Марк, – решила просветить некрещеных Мательда, – когда-то плыл вдоль побережья Адриатики на лодке. Он собирался посетить епископа Павла в Риме… Когда начался шторм, – продолжала рассказчица, – Марк попал в опасное для жизни положение. Однако Бог направил его лодку к побережью, и Марк выбрался на сушу. Это был высокий берег, где бушующие волны уже не могли причинить Марку вреда. Это был Риво Альто – то место, где мы сейчас находимся.

– А кто был этот Марк? – спросил худощавый чужестранец.

Альрик жестом приказал ему молчать, пока Мательда не закончит рассказ. Наступал ее самый любимый момент в легенде, даже трибуны прислушались.

– Когда Марк сидел на берегу, – продолжила она, – мокрый и замерзший, но радостный оттого, что остался жив, пред ним явился ангел и сказал: «Мир с тобой, Марк! Здесь будет покоиться тело твое». И ангел исчез.

Мательду пробрал озноб: она всегда представляла себе это место именно как место завершения священной истории Марка. То место, где она как раз стояла…

– Я не понимаю, – честно признался Альрик, – если Марк должен был быть погребен здесь, то почему мы должны искать его?

Большинству стало ясно: эти мужланы разумели в христианстве не больше, чем те свиньи в вестибюле. И Мательда тоже спросила себя, не достаточно ли с них самой простой задачи – просто рулить на своем корабле туда и обратно?

– Марк, конечно, умер не сразу, – продолжила она с учетом младенческого неведения чужеземных слушателей священной истории. – Ему предстояло выполнить еще много поручений Бога. Он написал Евангелие – это история жизни Иисуса Христа, понимаете? И построил храм Христа в Александрии. Там он и умер. Язычники обмотали его шею веревкой и тащили по земле, пока он не задохнулся, – пояснила Мательда.

– Ага, – Альрик погладил свою бороду. – А мы, значит, должны забрать его труп? А зачем?