Ледовые пути Арктики

На душе сразу стало легко. Теперь он уже отчетливо представлял, что лагерь находится вправо. Он быстро пошел не разбирая дороги и неожиданно наткнулся на газовые баллоны. Значит, лагерь еще немного правее. Ну конечно, вот склад, палатка радистов. Наконец своя палатка! Она показалась ему в этот момент самым прекрасным местом на свете.

Немного передохнув и согревшись, Ваня снова отправился в путь — ведь наблюдения надо провести во что бы то ни стало. Второй поход окончился благополучно.

С первых дней дрейфа у нас установилась традиция устраивать в воскресенье праздничный ужин, который все с нетерпением ждали целую неделю. По воскресеньям дежурному повару помогали все, кто умел приготовить что-нибудь вкусное. Закусывали вы когда-нибудь черносливом, разваренным в уксусной эссенции, который с таким мастерством приготовлял Канаки? Едали ли компот с лавровым листом, который удачно варил Рубинчик? Очевидно, немногие могут похвалиться знакомством с такими необычными произведениями кулинарного искусства. Удар гонга, и все усаживаются за стол. Тост за близких, дорогих и любимых создает на некоторое время грустное настроение. Но вот кто-то включил репродуктор, и палатку наполнили звуки знакомой мелодии.

Мы очень любим и сами петь. Песня вырывается из палатки и разносится по безграничным просторам ледяной пустыни. Даже неистовая пурга, казалось, затихала, прислушиваясь к нашему веселью.

18 октября. Пересекли 80-ю параллель. Дрейфуем дальше на северо-восток. Уже давно у нас возникла мысль сделать посадочную площадку на самой лагерной льдине. До сих пор «аэродромами» на дрейфующих льдах служили замерзшие разводья с более ровным льдом. Коллектив СП-2 впервые решил попробовать сделать посадочную площадку на многолетней льдине, поверхность которой очень неровная. Много труда затратили на это. Сначала срубили небольшие торосы и бугры, а самые крупные взорвали. Осколками льда заполнили низины, потом залили их водой с помощью самодельной мотопомпы, сконструированной Мишей Комаровым.

Кончился полярный день. Наступили сумерки, исчезли тени, и на льду стало трудно ориентироваться. Все работы приходится вести с помощью искусственного освещения. Но хороших фонарей на станции пока нет. Надо ждать самолетов, они должны доставить нам и фонари.

26 октября. Около 3 часов ночи получили сообщение, что долгожданные самолеты к нам вылетели. А в 4 утра Чуканин и Курко, занятые на передаче авиапогоды, услышали какой-то резкий звук, напоминающий выстрел. Это где-то треснул лед. В 6 часов утра, как только стало немного рассветать, они пошли проверить состояние нового «аэродрома» и оцепенели.

Почти посередине посадочной площадки прошла трещина шириной в полтора метра, сохранив на нашей стороне полосу всего в 500 метров. Трещина разошлась, обнажив рваные голубые края.

Курко сразу сообщил об этом по радио идущим к нам самолетам. Все стали гадать, рискнут ли летчики сесть на укороченную площадку. В томительном ожидании прошло несколько часов.

Только в девятом часу мы услышали шум моторов. Самолет снизился, прошел над площадкой на небольшой высоте и ушел вдаль. Неужели решил не садиться?!

Все столпились около рулежной дорожки, напряженно прислушиваясь. Прошло несколько минут, показавшихся вечностью. Неужели улетел?! Но вдруг мы услышали усиливающийся гул моторов, и над посадочной полосой показался низко летящий самолет с выпущенным шасси. Вот он миновал трещину и, мягко коснувшись колесами льда, побежал, вздрагивая и переваливаясь с бока на бок. Мы со страхом вглядывались вдаль: остановится перед торосами или врежется в них?

Но все кончилось благополучно. Самолет остановился и стал разворачиваться, скрывшись в поднятом им облаке снега. Затем, вырвавшись из снежной пелены, вырулил на дорожку, засыпав нас снежной пылью, и наконец остановился. Все бросились к самолету. Дверца открылась, и на лесенке показалась могучая фигура полярного аса М. В. Водопьянова, удивительно легко сбежавшего на лед, а затем и все прилетевшие очутились в наших объятиях.

Через 10 минут встретили второй самолет, не менее искусно посаженный полярным летчиком М. А. Титловым. Прилетел наш знакомый — магнитолог Н. А. Миляев, известный своим веселым нравом.

М. В. Водопьянов привез нам в подарок огромные примусы, в которые можно наливать и бензин, и керосин. Эти гигантские «агрегаты» были сделаны по его заказу специально для нас. Вскоре самолеты улетели.