«Ледовый поход» Балтийского флота в 1918 году

Доложив по радио о случившемся и получив распоряжение следовать в Гельсингфорс, 30 марта «Ермак», располагая курсы вис досягаемости батарей Лавенсари, снова пошел вперед. В 6 милях к востоку от о. Соммерс, когда «Ермак», затертый льдами, перекачивал балласт, к ледоколу приблизилась с белым флагом группа белофиннов из 4 человек, предложившая послать делегатов «Ермака» на о. Лавенсари для переговоров. Цель белофиннов состояла в том, чтобы задержать ледокол посредством переговоров, во время которых они собирались организовать его захват. Не вступая в переговоры, «Ермак» дал ход и с наступлением темноты остановился у маяка Соммерс.

На следующий день, 31 марта, в 9 ч. 25 м., в 6 милях от северной оконечности Гогланда «Ермак» был обстрелян с ледокола «Тармо». Последний с расстояния 50—60 кабельтовых произвел по нему 8 выстрелов. Снаряды ложились с недолетом в 20—30 кабельтовых. Имея лишь 47-мм пушки, «Ермак» был вынужден повернуть на обратный курс.

Около 23 ч. из Гельсингфорса на выручку «Ермака» вышел крейсер «Баян» в сопровождении малых ледоколов «Силач» и «Город Ревель». Однако уже в 5 ч. утра эти корабли были вынуждены возвратиться в Гельсингфорс, так как во льду начали образовываться трещины и крейсер стало сносить на камни, а слабые ледоколы не могли ничего сделать. Ввиду этого «Ермаку» было приказано вернуться в Кронштадт, откуда он должен был следовать в Гельсингфорс в сопровождении крейсера *.

1 апреля «Ермак» вернулся в Кронштадт и опять был задержан здесь до 5 апреля, когда в сопровождении крейсера «Рюрик» вышел навстречу уже двигавшемуся во льдах второму отряду кораблей.

Таким образом, захват «Тармо», «Волынца», обстрел и попытка захвата «Ермака», задержка его в Кронштадте — все это звенья одной цепи. Лишив флот мощных ледоколов, враги сочли, что наступил момент для полного срыва операции.

31 марта Щастпый, донося в Морской генеральный штаб об обстреле «Ермака» и уходе «Волынца» к немцам, писал: «Ввиду этих причин в данный момент совершенно невозможна эвакуация судов из Гельсингфорса». Преда- ¹⁸⁵

тсль добивался отмены директивы о переводе флота в Кронштадт н предлагал начать переговоры с немцами¹⁸⁵.

Намерения Щастного становятся особенно ясными, если «учесть, что в этот же день в Гельсингфорсе были получены сведения о том, что «немецкие миноносцы и тральщики зондировали в направлении Ганге, подойдя на очень близкое расстояние» ^{186 187}. Было совершенно очевидно, что немцы готовят высадку своих войск в Финляндию, о чем Щастному было известно, конечно, «и ранее не только по данным разведки. Немцы сами не делали из этого секрета; в разбрасываемых ими по Гельсингфорсу листовках они предупреждали о скором прибытии своих войск и угрожали репрессиями в случае сопротивления. Поэтому Щастный намеревался дезориентировать высшее военное руководство и Советское правительство и путем переговоров выиграть время, необходимое немцам для высадки и захвата Балтийского флота.

Документы исследуемого периода свидетельствуют о сознательном срыве Щастным и его сообщниками мероприятии оперативного обеспечения, особенно оперативной разведки. Воздушные силы, например, после эвакуации Або-Аландской позиции и Ревеля были направлены з Петроград и Кронштадт, и штаб флота лишился возможности вести -воздушную разведку. 4 апреля Щастный доносил в Морской генеральный штаб: «Никакой раззедкн не имею, но немцы гидропланами следят за флотом з Гельсингфорсе»¹⁸⁸. Только 5 апреля, когда немцы уже были в Ганге, командование флотом обратилось в управление авиации Морского генерального штаба с просьбой «срочно выслать из Петрограда в Гельсингфорс по воздуху дза быстроходных аппарата для наблюдения за морем и за берегом» ¹⁸⁹. Однако никаких сведений о прибытии просимых самолетов в Гельсингфорс и их участии в операции не имеется. Очевидно, -и здесь не обошлось без вмешательства единомышленников Щастного.

Изменники, сидевшие в штабе флота, стремились сорвать оперативное обеспечение не только путем преступного бездействия, но и путем умышленного игнорирования

получаемых штабом данных об обстановке. Так, например, несмотря на чрезвычайно важные сведения о действиях немецких тральщиков и миноносцев у Ганге, полученные еще в последних числах марта, штаб и командование не приняли никаких мер для ,уточнения этих сведений, выяснения намерений немцев и для обеспечения безопасности находившихся в Ганге кораблей и частей. Учитывая ледовую обстановку я этом районе, можно было приказать тральщикам и подводным лодкам идти в Гельсингфорс самостоятельно при помощи находившегося в Ганге ледокола «Садко», выслав одновременно ледокол из Гельсингфорса навстречу. Однако лишь 1 апреля оперативной частью штаба было дано приказание командиру ледокола «Город Ревель» срочно выйти в Ганге и привести оттуда 4-й дивизион подводных лодок и транспорт «Олаид» К Но было уже поздно.