Легенда

– Такие вещи, о которых прежде никто и не слыхивал, – сообщил Нэд тоном, словно Кэди закупала ингредиенты для колдовского зелья. – Но теперь мы, конечно, все знаем, что к чему, – самодовольно произнес он, потом замолчал, чтобы убедиться, что Коул внимательно его слушает. – И еще ей нужны были манная крупа, оливковое масло и зернышки аниса.

Коул склонился к Нэду, глаза его сузились.

– Ты хочешь сказать, что моя жена поцеловала вонючку Хови?

– Я к этому подхожу, не торопи меня. – Нэд снова глубоко затянулся. Хозяин города был в полной его власти – об этом можно было только мечтать! – Кэди приказала возницам привезти такие продукты, о которых они и слыхом не слыхивали. Если им попадалась итальянская семья или китайцы, или люди любой другой расы или религии, они должны были заплатить очень высокую цену за…

– Почему высокую цену? – перебил его Коул.

– Кэди сказала, что национальной экономике пойдет на пользу, если ты поделишься своим богатством с другими людьми вместо того, чтобы хранить его в кубышке, – с сияющим взглядом сообщил Нэд.

– Продолжай, – великодушно позволил Коул.

– Кэди велела возницам покупать любые продукты, название которых покажется им странным, все, о чем они ни разу в жизни не слышали. И еще она вручила каждому список предметов, которые хотела бы приобрести, и их количество. Там же были оливковое масло и большие бочки с мукой. Ты знаешь, что ржаная мука с отрубями гораздо полезнее, чем белая мука?

Коул удивленно уставился на него.

– Ладно, наберись терпения. Кэди дала вонючке Хови задание найти какие-то замечательные кухонные принадлежности. Видел бы ты его! Кое-кто из нас пытался предупредить Кэди, что Хови нельзя доверять, но она не стала слушать. Она вложила ему в руку мешок с золотом и сказала, что все теперь зависит от него. Мы думали, Хови растает от удовольствия, и были уверены, что никогда его больше не увидим.

Нэд сделал еще одну глубокую затяжку.

– Но он всех нас надул! На следующий день он явился и рассказал невероятную историю. Похоже, кто-то в Денвере решил открыть французский ресторан и пригласил трех французских шеф-поваров прямо из Парижа, из Франции, а они заявились со своими сундуками, полными медных котелков. – Нэд серьезно взглянул на Коула. – Медь гораздо лучше проводит тепло, чем любой другой металл, кроме серебра. Ты знаешь про это?

– Давай, продолжай, – без тени веселья в голосе приказал Коул.

– Так вот, шеф-повара прибыли со всем своим скарбом – Кэди называет это «кухонная утварь», – но Два дня спустя они дезертировали, вернее, пустились на поиски богатств, а все свои горшки и сковороды побросали. Вонючка Хови привез огромное их количество, и когда он появился на ранчо с фургоном, полным сковородок, котелков и закопченных блюд, Кэди была настолько рада, что поцеловала его. Прямо в рот.

После этих слов Нэд немного подождал реакции Коула на этот, как ему казалось, замечательный рассказ, но Коул никак не показал, что он вообще что-то расслышал.

– Кто такой Хуан? – только и спросил он.

– Барела, – ответил Нэд с видом притворной невинности. – Ты должен был о нем слышать.

Несколько секунд Коул не мог вымолвить ни слова. Потом поднялся, ощупывая себя, словно проверяя, на месте ли его ножи. Хуан Барела был законченный уголовник, способный прикончить человека, которого первый раз видит. Никто не знал наверняка, в смерти скольких человек он повинен, но никому даже в голову не приходила такая глупость – приехать, в Сокорро и попытаться это разузнать, несмотря на высокую цену, которая была назначена за голову знаменитого бандита.

Нэд вцепился в руку Коула и заставил его снова сесть.

– Тебе нет нужды беспокоиться. Он у Кэди из рук ест. Истинная правда! Хуан теперь за всем следит, поддерживает порядок среди работников и тех, кто приходит поесть. И он здорово все делает, потому что ему пришлось подстрелить всего двоих.

– Подстрелить… – проговорил Коул и снова начал подниматься.

– Это был всего-навсего старик Линдструм, – с готовностью объяснил Нэд, снова заставляя Коула сесть. Кто хоть однажды встречался с Линдструмом, был готов его убить. Даже если бы к Линдструму спустился ангел с небес, то и он нашел бы, на что пожаловаться.

– Линдструм не хотел есть свежий салат, сказал, что это всего-навсего пучок травы, вот Хуан и подстрелил его. Попал куда-то около плеча. Потом Долорес перевязала рану платком, и Линдструм слопал весь салат.

– Понятно, – сказал Коул. – И что же сказала моя женушка, когда человека едва не пристрелили за то, что он не стал есть свой салат?

– Кэди сказала Хуану больше ни в кого не стрелять, но потом добавила, что по тому, как выглядят зубы этого человека, кто-то давным-давно должен был заставить его есть разную зелень. Теперь они с Хуаном Барелой друзья.

Когда Коул заговорил, лицо его оставалось совершенно спокойным:

– Моя жена дружит с самым знаменитым убийцей в стране? Человеком, который внушает страх каждому, кто хотя бы слышит его имя?