Легенда о Багуле (СИ)

- Ну как, нравится? Батя мой, когда демобилизовался, в Москву поехал, ну погулял там, выпил мальца, само собой. Там то и купил эту кассету. Потом на концерте их был, говорит, здорово вообще было, - с грустью вспомнил рассказы отца Данила ловко крутя руль, - Можно сказать, самое ценное что привез с собой. Ну кроме медалей и контузии.

УАЗ свернул на ровную вырубленную поляну, просеку, через которую когда-то капиталистические власти собирались проводить ЛЭП, но либо руки не дошли, либо финансирование, вдруг неожиданно закончилось. В любом случае с западной стороны, в сторону Байкала, уже стояли гигантами мачты обесточенные мачты без кабелей и высокого напряжения, догнивая свой век посреди красивых мест, так и не добравшись до ближайших сел, неся электричество высокого качества и дешевое по цене.

- Так приехали, - сказал Данила, глуша двигатель, наблюдая впереди ветви одного дерева украшенного разноцветными священными лентами. Они добрались до условного обозначения местных охотников, дальше начинался Белый Лес или Седая Сопка. Парни выбрались из кабины, волоча на себе груз и подошли к таинственному дереву. С левой стороны лесочка, стояла практически идентичная белокурая сосна, так же украшенная тряпками разного цвета на склонившихся от веса ветвях.

У Данилы всегда при входе в эти места, создавалось ощущение, что он тут впервые и видел с каждым разом все как-то иначе.

- Капнуть надо, заведено тут так, ты сам знаешь, - залезая в свой рюкзак, Данила выудил оттуда зеленую флягу с гербом республики и налив в крышечку спиртной жидкости, окропил корни дерева. Сделав глоток из горла, он протянул флягу другу. После обряда Данила упаковал редкостную тару назад, и чуть позже, забросив рюкзак на плечи, приставил оптический прибор винтовки к правому глазу, так и не закрыв левый, дабы не снижать кругозора. Он мелкой поступью, едва ли не на цыпочках пустился вперед. Василий так же, стараясь идти след в след, мелко вышагивая продвигался за ним.

- Замри, - подняв левую руку и опуская винтовку тихо, что бы было слышно только им двоим, сказал Данила, присаживаясь на одно колено. Василий легонько уселся на корточки, замерев в одном положении.

- Не нравится мне вон та паутина на тропке. - сказал Данила и стал медленно красться к предмету своей тревоги, - Ох что-то тут не так.

Данила легонько подкрался к предмету его зоркого внимания. На деле же оказалось это была вовсе не паутина, как подумал молодой человек, а тонкая леска, один конец которой вел к связке гранат Ф1. Охотник еще аккуратнее подкрался к противопехотной мине растяжке и пытаясь избавиться от дрожи в руках достал складные пассатижи.

- Ну вояки, совсем страх потеряли, - от души ругался Данила, обезвреживая мину - растяжку, - Приеду в Большой Город, найду кто их тут наставил, загоню им эти игрушки по самые гланды и заставлю петь гимн Республики. Уроды недоношенные! Вась, ты там аккуратно сиди, за периметром приглядывай. Смотри, что бы не подкрался сзади, а у меня тут еще работенки прибавилось. Тля! Одни проблемы на мою бедную голову!

Данила был прав, со всех сторон вокруг него блестели лески растяжек. Ступать следовало осторожно. Благо сама Седая Сопка уже веяла некой подозрительностью, и тут каждый шаг мог быть последним. Это на подходе к ней или в тех же Даурских лесах, можно ходить свесив оружие на плечо, гуляя как в парке. Тут же, среди седых сосен осторожность была залогом выживания.

Осторожно перекусывая мультитулом леску, молодой охотник с полученными знаниями о саперно-минерном деле, во время контрактной службы на берегу Амура, уже без особой опаски вытаскивал колышек с примотанными тремя осколочными гранатами. Одну "лимонку" Данила, заботливо, как щенка положил во внутренний карман бушлата, а оставшуюся связку и ветку кола растяжки спрятал поглубже в рюкзак, и для надежности прикрыл тряпьем.

- Вась, ты там не примерз еще? Бери нож и дуй к УАЗу, да по пути зарубы на деревья ставь. Это мы, когда назад пойдем, чтобы на мины не нарваться. Я всю Сопку не собираюсь ползать на брюхе. Только смотри осторожнее, наступишь на леску и в миг без ног останешься. Все давай, с Богом - дал указания громким голосом Данила, а сам прилег на сырую землю, заросшую травой и прикрытую свежим снегом. Измотанный, мокрый от пота и опасной кропотливой работы разминирования двух десятков метров тропинки к Горбатой избушке охотников, Данила лежал прямо посредине минного поля. Он видел через левое плечо ровную кладку грубого, толстого бруса сосняка лесной стоянки. Добрались.