Легенда о Чудограде. Книга первая Властитель магии. Часть первая Рувир

Он сел рядом нее на диван и откинул голову назад.

— Это было так странно, и… жутковато. Неужели, все это правда, я до последнего надеялся, что это все удачные фокусы!

— Ты говорил Гедовин, что видел до этого нечто необычное.

— Да, когда вернулся в город, я увидел мужчину на дороге, он был полупрозрачным, в буквальном смысле этого слова, сквозь него была видна улица. Когда я приблизился к нему, он коснулся меня, там, где сердце, я вспомнил ту боль, когда последний раз болел. Потом тот человек поклонился мне и исчез. Вот, как-то так, сама понимаешь, с таким не каждый день сталкиваешься.

— Ну, да, — Амалия развернулась к нему и, подперев голову, рукой, которой она в свою очередь оперлась о спинку дивана, сказала, — значит, ты волшебник, и эта была твоя самозащита. А еще это значит, что мы точно освободим Лиана, потому что чем больше мы медлим, тем меньше времени у него остается.

Он скосил на нее скептический взгляд.

— Ты издеваешься? Я ничего не умею, и, может, это совпадение какое. Может, это ты волшебница, а не я!

— Может, тебе стоит принять свой дар? — спросила она и встав, пошла к выходу.

— Постой, ты куда?

— Работать, до совещания еще два часа, да и тебе не мешает вернуться в общественный зал.

— Да, пожалуй, ты права.

Спустя два часа почти все руководители городских структур — двое из них не выдержали и накануне покинули город — собрались на внеплановое заседание. Все догадывались, что оно будет посвящено проходящему голосованию и разработке плана дальнейших действий, но началось заседание с известия о предстоящей казни мэра города. Зал буквально взорвался, люди стали выкрикивать призывы немедленно освободить Лиана, кто-то обрушился с критикой на юридическую коллегию, ссылаясь на то, что те просто обязаны вытащить Лиана из-под юрисдикции религиозного суда.

— Пожалуйста, прошу вас, успокойтесь! — попросил Дан. — Мы делаем и сделаем все возможное, чтобы освободить Лиана, но в данный момент, мы должны обсудить одну проблему. Для всех вас не секрет, что в городе фактически идет противостояние светской и религиозной властей, это противостояние опасно и может привести к неприятным последствиям, поэтому мы должны решить, как наладить отношения с храмом. Тут у господина Астеева есть кое-какие мысли, прошу вас, — пригласил его за кафедру молодой человек, уступив ему место.

Юлиан медленно подошел к кафедре, все устремили на него взоры, ожидая, что он скажет.

— Доброе утро, коллеги. Я вот о чем хотел сказать вам. Да, я считаю, что в городе идет противостояние на идеологической основе, и вы не хуже меня из истории знаете, к скольким жертвам и к скольким разрушениям приводило подобное противостояние. Я не хочу этого, да и вы, я думаю, тоже. Сейчас очень важно объяснить, почему мы выступили против Каллины. И, если представители Всевладограда — а они будут здесь в скором времени в связи с появлением… волшебников — спросят, то мы можем сказать, что мы выступили не против Каллины, а против произвола с ее стороны. Она не имела права выдвигать себя на должность настоятеля города, так как у Рувира есть законно избранный настоятель. Поэтому мы должны заявить о своей позиции еще до прибытия представителей Всевладограда. Я уверен, что если мы, проведя голосование, получим результат за царя Изяслава большинством голосов, и пойдем к нему с этими результатами, то подпишем себе приговор: Каллина уже заявила, что выбор возврата к Истмирре означает выбор пути Алины, ей плевать, так это или нет, но она начнет арестовывать и карать всех без рассмотрения дела, так, как она приняла решение по поводу казни Лиана. А если царь Изяслав за всех нас заступится, то тем самым начнет войну против храма. Я считаю, что мы должны: первое, послать гонца к командующим войска Гриальша с объяснением наших действий, второе, отправить гонца к царю Изяслава и попросить его отступиться от своего решения, вспомнить о международных договоренностях, третье, не допускать народных выступлений в городе, чтобы не провоцировать новые конфликты.

В зале поднялась рука.

— Да, пожалуйста.

Это была руководитель медицинской сферы. Пожилая женщина встала и уточнила у Юлиана.

— А зачем тогда это голосование?

— Может, Амалия ответит на этот вопрос? Например, вспомнит, зачем Лиан согласился с Горацием Фаном?

— Я отвечу, Юлиан, — спокойно ответила ему Амалия и подойдя к сцене, сказала. — Ты прав по поводу того, что нельзя нагнетать конфликт на идеологической почве, и что мэрия была права, оспорив требования Каллины. Мы воспользовались своим правом представителей светской власти, но как представители светской власти мы не можем игнорировать мнение народа. Пока результаты таковы: четыре тысячи двести шесть человек за возвращение Рувира к Истмирре, и пятнадцать против. Для чего бы там Лиан не предпринимал это голосование, теперь это указание нам к принятию решения. И если кто-то не согласен с этим, я предлагаю тому уйти сейчас.