Легенда о Чудограде(СИ)

Один из твоих солдат метил в меня, но из-за того, что меня защищает магия, стрела отклонилась в сторону и ранила тебя. И мы пытались вернуть тебя твоим людям, но они утверждают, что их патир умер, в твое исцеление они не верят.

Зато верят в то, что я вдохнул в тебя какую-то нечисть, - добавил Данислав, - и ты теперь - не ты, осталось лишь твое тело. Даже и не знаю, что теперь делать, если отпустим тебя к своим, боюсь, они убьют тебя. И тебе вряд ли удастся убедить их в том, что в твоем теле по-прежнему твоя душа.

Мальчик понуро опустил голову, он знал, что от тяжелых болезней и после серьезных ранений люди не выживают, но если все-таки выживают, то к ним потом все относятся с подозрением: в Союзе принято считать, что в человека, долго не приходящего в сознание, может вселиться злой дух и в силу своей ослабленности человек не может противостоять ему - дух побеждает и забирает тело. Все так, ему не поверят, чтобы он ни говорил в свою защиту. Но не только это тревожило сейчас Сахаба.

Я не хотел, чтобы те дети умерли, - тихо произнес мальчик. - Дядя сказал мне, что их нужно забрать на перевоспитание, потому что они не такие, как мы.

И внезапно для Дана и Амалии мальчик разрыдался. Не говоря ни слова, Амалия подошла к нему и, сев рядом, обняла. Мальчик постепенно затих, и потом, все еще периодически всхлипывая, хриплым голосом произнес.

Вы, вы помогли мне, хотя должны были бросить за то, что я сделал, за все, что я наговорил вам. Простите меня, я не хотел!

Крупные слезы вновь потекли из глаз мальчика. Подойдя к нему, Дан сел с другой стороны и, положив руку на плечо мальчика, сказал.

Я рад это слышать, и, надеюсь, ты будешь рад, узнав, что Мерцана, та девочка, жива, я исцелил ее.

Правда? - одними губами прошептал мальчик и с благодарностью посмотрел на Дана, который в свою очередь убедился в собственной правоте: люди везде одинаковы, и даже среди, казалось бы, отвратительного по своему укладу общества, есть добрые и отзывчивые люли, есть люди, способные, как Сахаб, понять и раскаяться в своих поступках.

Амалия, мальчику нужно поесть.

Да, да, конечно.

Она хотела было отстранить от себя мальчика и встать, но Дан остановил ее.

Скажи где, я все подам.

Сахаб завороженно наблюдал за ним, не веря в то, что такое возможно, чтобы мужчина так разговаривал с женщиной, помогал ей и делал за нее работу.

Сколько тебе лет Сахаб? - спросила меж тем, Амалия.

Десять.

Десять! И ты уже стал патиром?