Легенда о Фейлель

— Это вы меня простите, — печально ответил он. — И прощайте…

Словно в полусне Марта вышла из мастерской и направилась в кухню…

— 60 —

Танаэль вышел из-за занавески, заправляя в брюки белоснежную рубашку. Он взглянул на дверь, за которой несколько минут назад скрылась беспредельно печальная, единственная, неповторимая Любимая… Потом молча подошёл к рабочему столу и приступил к приданию блеска своему лучшему творению.

Абис наблюдала. Корона сверкала и переливалась всеми цветами радуги. Несмотря на огромное количество драгоценных и полудрагоценных каменьев, Корона не выглядела тяжеловесной. Она, скорее, напоминала сказочный эльфийский венок, сплетённый из тончайших серебряных и золотых стебельков невиданных растений, где широко раскрывшие свои лепестки или ещё только набравшие цвет бутоны покоились яркими нежными головками на изящных изогнутых листиках…

Наконец Танаэль опустил Корону на бархатную подушечку и посмотрел прямо на невидимую ему через стену Колдунью. Абис поднялась со своего кресла.

— 61 —

Абис появилась перед ювелиром.

— Я выполнил свою часть сделки, мадам, — спокойно проговорил Танаэль и слегка поклонился.

Колдунья примерила Корону.

— Ты хорошо сделал свою работу, — холодно произнесла она.

Тан следил за движениями Колдуньи. А та неспешно взяла со стола сложенную вчетверо страницу из древней книги, развернула её, взглянула на рисунки и надписи, медленно повернулась к камину и — бросила бумагу в огонь.

— Никто не должен знать этого, — сурово сказала она. — А ты знаешь.

Танаэль был бледен. Очень бледен. Да, он предвидел подобный исход заранее. Он знал о том, что шансов остаться в живых у него нет. Знал с самого начала. Но он был молод и любил этот мир. Он осознавал, что его гибель будет для родителей той болью, которая не утихнет с годами. А теперь он знал, что есть на свете ещё одно нежное и доброе существо, для которой его гибель, как бы он ни старался, всё равно останется великим горем…

Тан собрался с духом: не ведая как, но он собирался исполнить данное Бариусу Гдеону обещание — постараться выжить.

— Вы сожжёте меня как этот листок? — дрогнувшим голосом спросил он. — А как же наш договор?

— Мои слова, — наставительно заметила Абис, — только мои: я их произнесла — я же взяла их обратно.

Танаэль молчал.

— А сжигать тебя я не буду — такой затраты сил ты не стоишь, мальчишка. Да и смотреть, как ты корчишься от боли, мне тоже не хочется… — она брезгливо поморщилась. — Никто не увидит твоей смерти. А сколько ты будешь умирать — это как повезёт.

И Абис взмахнула рукой. Танаэля отбросило к стене. Он ощутил, как прочные металлические кольца приковали его за руки, за ноги и за талию к холодному камню.

— Прощай, глупый мальчишка! — презрительно проговорила Колдунья, хлопнула в ладоши и исчезла.

Земля словно застонала, всё вокруг затряслось, мастерская наполнилась сначала пылью, потом грохотом падающих с потолка тяжёлых глыб. Танаэль почувствовал, как проваливается куда-то. Разломившаяся скала вонзилась ему в спину. Он попытался ещё справиться с дикой болью, но… сознание отказалось подчиниться молодому человеку…

— 62 —

Марта сидела на кухне, уронив голову на стол и обхватив её руками. Она ничего не видела, не замечала. Её мучила одна мысль: почему? Ведь она слышала биение его сердца! А как он смотрел на неё! «Я не люблю вас…» — слова болью отдавались в её душе.

Матушка Сандра, готовившая ужин для рабынь, ничего не смогла добиться от девушки. Она и гладила Марту по волосам, и обнимала, приговаривая:

— Ничего, милая, ничего… Всё образумится… Ты молодая.

Обязательно встретишь хорошего человека.

Марта на мгновение приподняла голову, посмотрела на старушку безумным взглядом и прошептала:

— Он самый хороший… Я люблю его…

Сандра в ужасе вглядывалась в личико девушки и не знала, как помочь той. А как поможешь, если человек уже не замечает явной подлости другого…

— 63 —

Марта не знала, сколько времени прошло с того момента, как она покинула мастерскую, но вдруг…

… глухой грозный рокот падающих камней разнёсся по подземелью. Стражники бросились наутёк. Земля дрожала.

Марта вскочила на ноги.

— Боже мой! — воскликнула она. — Какая я дура! Он же знал… Он прощался… навсегда…

Слёзы отчаяния стояли у неё в глазах. Она кинулась было по тоннелю в сторону мастерской, но прохода уже не было…

«Я обещала тебе, любимый, — спохватилась она. — Я спасу их…»

Марта вернулась на кухню, схватила за руку перепуганную Сандру и увлекла за собой.

Они бежали по полутёмному длинному тоннелю к дальней пещере, где ещё трудились, перебирая самоцветы, рабыни.

За бегущими женщинами обваливался потолок, каменные плиты пола ходили ходуном под их ногами.

Наконец они выскочили из узкого тоннеля.

В пещере было ещё не так страшно — пока здесь трясло не очень сильно. Рабыни повскакивали на ноги и озирались по сторонам.

— В нишу, скорее! — Марта крикнула что есть мочи, стараясь перекрыть нарастающий гул…

— 64 —