Легенда о Гуань Юй

Крупная армия землероек отходила от стен города, открывая вид на покорёженное поле. Осадные укрепления быстро разрушались, а временные укрытия и каменные палатки исчезали под землёй. Вечнозелёные поля, что окружали Липин годами, исчезли навсегда, оставляя только пепел и пыль. Сглотнув вязкую от горечи слюну, Цэ прикрыл глаза, стараясь выбросить картины разрушенного дома из головы.

— Не нужно скрывать разочарования, я знаю, что ты чувствуешь, поверь мне.

Ласковый голос Шамоки вызвал только злобу и раздражение. Проклятый дикарь, казалось, наслаждался состоянием Цэ и не удержался от колкости.

— Скоро всё это закончится, мой юный друг, и ты поедешь домой.

Потрепав парня по плечу, вождь выдвинулся вперёд, раздавая указания. Сейчас они находились достаточно далеко от основной армии землероек и самого города, этакая нейтральная территория, на которой и пройдут переговоры.

Расторопные гвардейцы быстро организовали небольшой шатёр и стол со стульями. Кувшины с водой и мелкие закуски перекочевали поближе к месту переговоров. Спокойная атмосфера могла одурачить других, но Цэ видел, что большая часть гвардейцев напряжена и часто осматривается по сторонам. В отличие от него, Шамока вообще не испытывал никаких проблем. Развалившись во главе стола, он радостно грыз какой-то фрукт, ожидая, когда прибудет другая сторона.

Долго ждать не пришлось, как только со всеми приготовлениями было покончено, со стороны города отчалило десяток лодок. Небольшие суда речного флота резво неслись по волнам в сторону их стоянки. Над одной из лодок Цэ увидел штандарт его отца в виде великана, окруженного пламенем. Простой, но внушающий трепет врагам символ развевался на ветру, приковывая взгляды всех окружающих.

Даже сам наследник засмотрелся на флаг родителя, предчувствуя скорую встречу. Когда лодки были на середине пути, Шамока подозвал одного из своих людей. Тихий шепот вождя не дал Цэ подслушать их диалог, но метнувшийся к конестраусам воин заставил кулаки нервно сжаться. Что-то происходило, но сын Огненного Великана никак не мог этого предотвратить. Бессильный скрип зубов привлёк внимание лидера дикарей, что подозвал пленника к себе.

— Боюсь, нам скоро придется ненадолго расстаться, мой юный друг.

Извечная улыбка Шамоки в этот раз казалась искренней. Подкинув в сторону Цэ один из лежащих на столе фруктов, мужчина удовлетворённо кивнул, когда юноша поймал маленький подарок.

— Не скажу, что наши встреча была приятной, но я рад знакомству.

— Это не взаимно…

— Понимаю, — лживая извиняющаяся гримаса даже не пыталась скрыть истинного отношения вождя, — но не переживайте, у нас ещё будет время наверстать упущенное.

— Что вы…

Пока они разговаривали, воины Липина закончили разгрузку и уже направлялись в их сторону. Возглавлял отряд сам Сунь Цзянь. Отец грозно вышагивал впереди своих солдат, воодушевляя бойцов и не боясь никого. Его руки сжимались при виде сына, мирно беседующего с врагом. Встретившись с родителем глазами, Цэ увидел там смесь из гнева и облегчения, но расширившиеся глаза Огненного Великана, направленные ему за спину, позволили наследнику успеть среагировать.

Первый удар Цэ пропустил над головой, но второй настиг его и выбил весь воздух из лёгких. Повиснув на руке гвардейца, он успел увидеть, как на берегу появляется огромная стена, а солдаты, что охраняли лодки, вступают в бой с выпрыгнувшими из-под земли магами дикарей. Новый удар в затылок и чувство лёгкости отправили Цэ в забытие.

Видя, как его сына утаскивают вглубь всё увеличивающихся рядов противника, Сунь Цзянь чувствовал отчаяние и слабость. За свою долгую жизнь Огненный Великан редко испытывал эти чувства, но каждый раз запомнил навсегда. Смерть отца и матери, проигрыш в Агни Кай отцу Мин, а теперь его первенец и наследник умрёт из-за его горячности и спешки. Полученное письмо, полное странных обращений и фразочек, настолько вывело его из себя, что он, не раздумывая, согласился на встречу.

Пока его подчинённые выстраивались в оборонительные порядки, Цзянь провожал удаляющуюся спину сына, чувствуя, что это их последняя встреча. Даже злость отошла на второй план, оставляя только сожаления. Его дорогая Мин никогда ему не простит этого. Воспоминания о любимой женщине вызвали тёплую улыбку на суровом лице воина. Посмотрев на дрожащие руки, Огненный Великан воспроизвёл в памяти нахмуренное лицо Мин, что отчитывала его за самобичевание после проигрыша тестю. Эта женщина всегда вдохновляла его. Своим характером, внутренней силой и мудростью.

— Ты бы не сдалась. Ушла с гордо поднятой головой, как и всегда.

— Мой господин…

Голос верного помощника и друга вырвал его из размышлений. Слегка повернув голову, он увидел стойкое смирение мужчины с происходящим. Склонив голову и прижав кулак к груди, старый друг преданно ждал его приказа.

— Скажи, Фазу, ты ходил с сыном на охоту?

Печально улыбнувшись, Фазу поднял голову, провожая взглядом утаскиваемого наследника.

— Нет, господин. Мне довелось познать только жизнь солдата.