Легенда о Гвендолин

– Почему ты следуешь за мной?

Дейдре отвела взгляд.

– Мне жалко вас, – призналась она.

Я продолжала недоумевать.

– И ради этого ты готова остаться без крова и рисковать собой?

Дейдре смущённо повела плечом.

– Ну, кто-то же должен позаботиться о вас.

– Но я чародейка. Разве ты не боишься и не ненавидишь меня?

– Поначалу… Было чуть-чуть, – Дейдре слегка покраснела, – но вы никогда не наказывали меня. Я умею ценить доброту.

«М-да», – подумала я про себя, а вслух ничего не сказала, лишь покачала головой.

А я то всё это время думала, что управляю её… Она же, оказывается, испытывала жалость ко мне.

Испытывала ли я жалость к кому-нибудь? Никогда. По крайней мере, до тех пор.

– Я постараюсь тебе отплатить, – после долгой паузы произнесла я. А про себя добавила: «Если когда-нибудь вообще верну себе то, чем можно платить». – Давай спать. Утром рано выезжать.

Наконец мы добрались до гавани Каменного Цветка. Я заранее сменила облик, чтобы не было необходимости вдаваться в лишние объяснения.

Солнце уже касалось нижним краем горизонта, погода стояла ясная, но холодная. С моря дул ветер, пронизывавший, казалось, до самых костей.

Ещё издалека я увидела людей, которые ждали нас. Дзарн, наверное, был среди них, но одетый городской плащ, какие были на каждом из стоявших, так что я не смогла его опознать.

Естественное беспокойство подтолкнуло меня к идее о том, чтобы не ходить. Я уже собиралась было ретироваться, кода один из мужчин заметил нас и поднял руку, указывая другим.

– Уходим, – скомандовала я Дейдре и первая развернула коня, но как только пустила его в галоп, как стало ясно, что у мужчин нет никакого намерения отступать так легко.

В мгновение ока оседлав коней, они бросились следом за нами.

Вдоль берега тянулась песчаная полоса, но стоило немножко подняться по насыпи, как начинался густой хвойный лес.

Сохранять скорость в нём было нелегко – как, впрочем, и на песке – зато можно было надеяться, что здесь преследователи потеряют след.

Очень скоро я поняла, как наивно было это предположение – не прошло и пяти минут, как гнедой конь, лишённый седла, выскочил мне наперерез, и под капюшоном я увидела лицо Дзарна. Ещё двое воинов тут же подъехали справа и слева.

Можно было попытаться использовать магию, но тогда любые пути к примирению оказались бы отрезаны. И потому я замедлила ход и позволила одному из мужчин перехватить поводья моего коня.

Дзарн подъехал вплотную и несколько мучительно долгих мгновений пристально смотрел мне в глаза.

– Чего ты хотела добиться? – спросил он. Он мало походил в эту минуту на того юнца, который влюбился в меня. Настоящий воин и сын старейшины.

– Позволь мне объяснить это наедине, – попросила я.

Дзарн отъехал чуть назад и кивнул своим людям, отдавая беззвучные приказ вести меня за собой. Хорошо, что, по крайней мере, меня не собирались связывать и отбирать коня. Это давало надежду – которая, впрочем, растаяла как дым, когда мы, после нескольких часов езды через чащу, въехали в селение Сайсов.

Всё так же не говоря ни слова, Дзарн указал рукой на огромное дупло в стволе самого толстого дерева. Вход в дупло находился у самой земли и его перегораживал частокол.

Я не стала дожидаться, когда меня силком стащат с коня – спрыгнула сама и направилась к дуплу впереди мужчин, сопровождавших нас.

Глава 23

Я, как могла, убеждала себя, что мне нужно радоваться тому, какие сносные условия предоставили мне Сайсы. Меня кормили три раза в день, не связывали и вообще не приближались ко мне.

Радоваться не получалось.

Пол, на котором пришлось спать, был мокрым, несмотря на постеленную в углу солому. Еда пресной и безвкусной. По ночам в дупло задувал ветер, а от влаги моё бархатное платье очень быстро промокло настолько, что стало весить, должно быть, пару пудов.

Сесть толком было некуда, кроме того же промокшего соломенного тюфяка, и потому весь день я ходила по своей «темнице» из конца в конец.

Чего они ждали и чего добивались от меня? Хотели ли вернуть Физэну или сами имели планы на мою милость?

Эти вопросы, разумеется, беспокоили меня больше всего.

Я старалась не приходить в уныние, но, оказавшаяся в полной безвестности и лишённая возможности бороться, невольно начинала задумываться о том, что каждый шаг ведёт меня к падению ещё дальше в пропасть.

Для полного счастья, стоило мне уснуть, как мой любимейший демон явился ко мне во сне.

Впервые он обрёл лицо – не то, которое принадлежало Физэну, а его собственное. Он, в противовес Т’Элинну, не отличался красотой. У Радагара был квадратный подбородок и густые чёрные брови, чуть горбатый хищный нос. Но больше всего пугал его взгляд – будто пронзавший тебя насквозь. За таким впору было не различить вообще никаких черт, казалось, что весь этот мужчина – один только хищный взгляд.

И в то же время я испытывала облегчение, глядя на это лицо. Он теперь казался живым – в отличие от Физэна, который скорее походил на фарфоровую куклу.