Легенда о командарме. О командарме 2-го ранга М. К. Левандовском

— Возьмите шестьсот рублей на первое время. Занимайте под штаб дом заводчика Нахимова, что возле городского сада, и начинайте действовать.

В жизни Михаила было немало крутых поворотов, но такого еще не было. «Мне, бывшему царскому офицеру, доверяют формировать революционную армию? Выходит, что большевики знают обо мне больше, чем я сам?» — пронеслось в голове Левандовского.

— Что ж, спасибо за такую честь, товарищ Гикало.

Я не подведу, — ответил он, сдерживая волнение. — Разрешите действовать?

— Давай! — Николай Федорович протянул ему руку: — Желаю удачи.

Левандовский сразу же отправился к особняку Нахимова, стоявшему за литой чугунной оградой в окружении зеленеющих деревьев. Здание ему понравилось. Оно было прочным и вместительным, особенно приглянулся просторный и сухой подвал, который Михаил сразу же решил приспособить под арсенал.

Обосновавшись в особняке, Левандовский тут же принялся за работу. Природная наблюдательность, умение оценивать людей помогли ему довольно быстро подобрать нужных специалистов — сначала для военного отдела, образованного при Центральном Совете, а затем и для штаба.

На улицах города запестрели воззвания с призывом вступать в Красную Армию. В ее ряды брали далеко не всех желающих. Каждый доброволец должен был иметь рекомендации от профсоюзной организации, письменно обязывался быть преданным Советской власти, слушаться командиров, беспрекословно выполнять их распоряжения. Таким образом, оружие получали лишь самые сознательные и надежные люди.

Только что сформированные роты расположились в казармах бывшего 82-го Дагестанского пехотного полка. Левандовский всячески заботился о том, чтобы бойцы были хорошо одеты, накормлены и вооружены.

Активность Левандовского вызвала у врагов революции ненависть и тревогу. Когда в один из знойных июльских вечеров он появился в штабе после занятий, в его кабинет быстро вошел дежурный по штабу. По его взволнованному лицу Левандовский понял: случилось что-то неприятное. Подойдя к столу и понизив голос, дежурный сообщил:

— Вас с утра дожидается посетитель. Настойчиво просит аудиенции. Я предлагал ему обратиться к начальнику штаба, но он не желает, говорит, что хочет лично переговорить с вами.

— Ну так пусть войдет. Дежурный стоял, не двигаясь с места.

— Что же вы медлите? Идите, позовите его.

— Я хочу предупредить: посетитель переодет в рабочую спецовку, но я узнал его, это есаул одного из терских полков. Мне доводилось встречаться с ним на фронте.

— Это не меняет сути дела. Надо выслушать человека. Пусть войдет.

В комнате появился высокий, широкоплечий мужчина, одетый в не первой свежести рубаху-косоворотку и лоснящиеся от масляных пятен брюки, заправленные в сильно стоптанные сапоги. Михаил Карлович жестом пригласил его сесть к столу:

— Слушаю вас!

Посетитель оглянулся на дверь и заговорил хрипловатым голосом:

— Я пришел к вам по поручению Григория Бичерахова (как его называли — «Терский Керенский»), который собирает силы для борьбы с большевизмом. Он предлагает вам действовать сообща. У нас вы получите должность, соответствующую вашим способностям и знаниям. Мы давно наблюдаем за вами и должны признать, что вы отменный специалист военного дела и умелый организатор. Но вы же офицер русской армии! Как вы можете находиться в одном лагере с этой чернью?!

Ни один мускул не дрогнул на лице Левандовского. Он выслушал есаула с присущими ему выдержкой и спокойствием. Фамилию Григория Бичерахова Михаил Карлович слышал уже не раз. Осетин по национальности, инженер по образованию и меньшевик по политическим убеждениям, он люто ненавидел Советскую власть. Большевистские газеты писали о том, что Бичерахов тесно связан с английской миссией во Владикавказе и поддерживает контакты с генералом Деникиным. Михаил Карлович с неприязнью глядел на сидевшего перед ним человека.

— Откуда вы взяли, что я с вами одного поля ягода? Я из тех, кого вы называете босяками и чернью, и по своей воле служу революции, останусь верен ей до конца своей жизни и буду, не щадя себя, сражаться с ее врагами.

Есаул как ужаленный вскочил со стула, поспешно сунул руку в карман.

— Только без глупостей, — предупредил его Левандовский.

В тот же миг в распахнутые двери вбежали вооруженные красноармейцы. Когда арестованного увели, Михаил Карлович задумался: почему посланец Бичерахова действовал так нагло и уверенно? Видимо, уж очень надеялся на успех своей миссии. Тот, кто посылал есаула, рассчитывал на то, что бывший штабс-капитан без колебаний перейдет на их сторону. Ошиблись, господа хорошие! Левандовский не торгует своей совестью.

Формирование армии продолжалось. В короткий срок удалось создать пять стрелковых рот, кавалерийский эскадрон, артдивизион двухбатарейного состава. Железнодорожники оборудовали бронепоезд «Борец за власть и свободу трудового народа», боевым экипажем которого стали рабочие — котельщики, слесари, токари, кузнецы.