Легенда о любви и красоте (СИ)

- Дочь моя, - с трудом поднимаясь из кресла, произнес герцог Филиппо Мария. Разогнув спину при поддержке Виолы, он пристально посмотрел на нее и сказал, положив руку на ее голову: - Ты так похудела.

- У меня есть к вам просьба, батюшка, - ответила Виола и, смутившись, добавила: - Если мне дозволено ныне так вас называть.

- Я слушаю тебя, дитя мое, - глядя увлажнившимися глазами, ответил герцог.

- Если можете, отмените решение о нашем изгнании. Обещаю, мы не вернемся в Милан, дабы не порочить вас, а поселимся поблизости в каком-нибудь маленьком городке, где нас никто не знает.

- Так ты говорила всерьез? - герцог, словно только сейчас понял, что события последнего часа не были розыгрышем или шуткой.

- Да, - подтвердила Виола.

- И про ребенка в твоем чреве?

- Да, - снова кивнула Виола. - И если вы не сможете выполнить первую мою просьбу - Джанкарло может воспротивиться, я знаю - то выполните другую. Выплатите хотя бы двадцатую часть того приданного, что полагалось за мной, своему зятю, если не как мужу вашей дочери, то как человеку, сражавшемуся в рядах вашей армии.

- Хорошо, - согласился герцог Филиппо Мария. - Я хотел бы иметь возможность иногда видеть тебя и своего внука.

- Она будет у вас, батюшка. А сейчас идемте, муж ждет меня, а вам давно пора познакомиться с зятем.

Виола понятия не имела, как она сумеет уговорить Гвидо принять деньги из рук отца, но в запасе у нее был один абсолютно неотразимый аргумент, улыбнулась она, положив руку на живот.

Гвидо умер десять лет спустя. Виола дожила до глубокой старости. У них было семеро детей и тридцать два внука. Изделия их гончарной мастерской и сегодня украшают полки домов и музеев Италии.