Легенда о Льюке

Решив, что стемнеет еще не скоро, путешественники предпочли плыть дальше, а не сидеть в лагере. Крар Хранитель Лесов простился с ними на берегу ручья:

— Прощайте, принц Мышеплут, да пребудет с вами удача. Вы не будете меня видеть, но я буду охранять вас и следить, чтобы вы не попали в беду, пока не пересечете границ моих владений. Слушайтесь распоряжений принца и ведите себя хорошо, юный Чагг, а то я отдам вас обратно воронам. Да сопутствует вам удача, госпожа Тримп. И вам, добрый Динни, и вам, благородный Мартин. Я никогда не забуду, что вы поручились за меня своей честью. Ступайте же, в добрый час!

Когда они подняли парус и поплыли вниз по течению, Чаггер захныкал:

— Чагг не хочет, чтобы Крар уходил!

Мартин предложил малышу погрести одним веслом.

— Крар никуда не ушел, Чагг. Он видит нас сверху, хоть мы и не видим его. Ну-ка, помаши ему лапой!

Чаггер помахал пухлой лапкой и немного успокоился. Пока бельчонок держался за весло, а Мартин греб, он, как мог, объяснил малышу:

— Понимаешь, иногда приходится расставаться с друзьями, и чем старше ты будешь становиться, тем чаще придется расставаться. Но если ты действительно любишь своих друзей, они всегда с тобой. Откуда-то издалека они видят тебя. Они всегда в твоем сердце.

Ближе к вечеру путешественники заметили вдали свет. Они подплыли поближе тихо и осторожно, рассудив, что если там враги, то можно будет проскользнуть мимо незамеченными. Но как только в прохладном вечернем воздухе разнеслась песня, Гонфф облегченно вздохнул и улыбнулся:

— Я бы из тысячи узнал этот баритон. Голос как из бочки! Не голос, а чудо! Только не говорите его обладателю, что я сказал это. Послушайте только!

Голос действительно был чудесный, скорее бас, чем баритон. Глубокий и богатый, он рокотал, вплетаясь в журчащую гамму звуков над ручьем:

Не туды и не сюды —
Ботинки полные воды.
Урожай собрать не смог.
Вот сижу и ем пирог.

Дружище, хочешь пирога?
А салата? Сядем вместе.
Угощайся! А пока
Ты мою послушай песню!

Тут из-за поворота показался легкий аккуратный плотик, которым при помощи ясеневого шеста управлял толстенький зверек, землеройка. Тримп знала, что землеройки обычно задиристы и вспыльчивы, но этот типчик был совсем другой. Он прямо-таки запрыгал от радости, предвкушая хорошую компанию. Никого не удивило, что Гонфф и землеройка знакомы. Когда Мышеплут перепрыгнул к нему, они по-приятельски стукнулись спинами и пожали друг другу лапы.

— Да это же толстопузый Фурмо Лог-а-Лог, сын великана! Как только мои уши поймали этот мотив, до меня сразу дошло, что тут неподалеку лучший певец Страны Цветущих Мхов.

Динни тронул землеройку-шкипера своей когтистой лапой:

— Знаете, господин, не знай я вас — принял бы за бабочку!

Фурмо Лог-а-Лог отступил на шаг и протер глаза:

— Утопите мое бревно! Неужели это тот стройный молодой крот Динни, которого я знавал в прежние времена? Что с тобой стряслось, дружище, в твоей шкуре поселился еще один зверь?

Динни усмехнулся, погладив свой объемистый живот:

— Нет, Лог-а-Лог, просто я стал крепче и красивее с тех пор, как ты перестал объедать меня.

Фурмо повернулся к Тримп:

— А что такая милая барышня делает в компании этих голодранцев?

Тримп улыбнулась:

— Присматривает за ними.

— О, тогда мне лучше последить за своими манерами! — засмеялся Фурмо.

Партизанский Союз Землероек, или Гуосим, издавна возглавляла землеройка, по традиции носившая звание Лог-а-Лог. Члены этого большого племени курсировали на своих плотиках по водным артериям леса. Тримп и та была на голову выше большинства из них. Маленькие землеройки с длинненькими мордочками и грубой на ощупь шкуркой, с яркими повязками на головах и рапирами у пояса, настороженно следили, как чужеземцы причаливают к берегу и идут к костру. Лог-а-Лог представил им своих друзей, и землеройки успокоились, поняв, что это свои. Землеройки Гуосим считались отличными поварами, и в этом ежиха очень скоро убедилась. Рассыпчатые кексы с яблоками и черникой были просто объедение. Два повара-землеройки стояли около Тримп и взволнованно смотрели, как она пробует их стряпню. Они тут же грубовато спросили:

— Ну как? Неплохо, правда? Мы это сами приготовили!

— Ага! — подхватил другой. — По нашему собственному рецепту. Вам нравится?

Улыбка Тримп очаровала не только землероек, но и всех птиц на окрестных деревьях:

— Превосходно! Никогда не ела ничего вкуснее! Просто чудо!

Фурмо придвинул Мартину и Гонффу высокие кружки с местным портером и сказал:

— Хахарр! Похоже, Тримп не скоро выберется из-за стола. Они будут кормить ее, пока она не лопнет!

Некоторые маленькие землеройки никогда раньше не видели крота и теперь столпились вокруг Динни вопросами отвлекая от еды:

— А что, у всех кротов такая мягкая шкурка, как у вас, господин Динни Землекоп?

— Да, деточки, она у нас такая мягкая, потому что мы никогда не забываем вовремя подкрепиться, как и положено добрым зверям.