Легенда о Маат

Я беспомощно задёргала ногами и засипела, отчего губы Анубиса выгнулись в улыбке. Он опустил свободную руку на моё бедро и задрал край платья, а потом протиснулся между нашими телами и горячими пальцами резко, болезненно погрузился внутрь меня.

Мои глаза расширились, а сердце перестало биться. Я качнула головой и уставилась на Робинса. Когда он посмотрел на бёдра Анубиса, вжимающиеся в мой живот, в его взгляде вновь промелькнула осознанность.

Чёрт возьми! Нет!

Челюсти Анубиса сомкнулись с оглушающим треском. Он резко качнулся назад и прижал руки к губам, через которые сочилась кровь. Когда он открыл рот, половина языка оказалась откусанной.

– Умница, – немного картаво усмехнулся мужчина. – Тебе удалось заставить меня откусить язык, Маат. Это не то же самое, что шевелить руками Акера. Я контролирую себя гораздо лучше.

Нечто завибрировало в пятках и стало медленно подниматься вверх. Я мечтала убить Анубиса, сгорая в собственной ненависти и древней силе, наполняющей всё тело. Он же, не выражая сожаления по поводу случившегося, с интересом за мной наблюдал.

– Да ладно тебе, Мати. Неужели ты забыла, как любила прыгать на моём члене, когда мы в тайне ото всех сбегали в туннели?

Утерев уголки губ большим пальцем, я встала с колен, скинула с себя халат и медленным шагом направилась к красному покрывалу. Девушка была ещё жива, но, судя по виду, оставалось ей совсем недолго.

Я впилась в её шею длинными острыми ногтями, а потом прислонилась губами и сделала глубокий вдох. Мгновение. Короткое мгновение и вспышка в испуганных глазах. А потом осталось лишь тело и то, что я передала Анубису, когда он лёг на пол и усадил меня на себя. Вцепившись ногтями в широкие плечи, я вскрикнула, но Анубис не дал мне привыкнуть. Впившись губами в мою шею, он стал двигать бёдрами и вколачиваться в меня быстрыми, рваными толчками.

Я ненавидела его за это. Ненавидела нас. Ненавидела себя.

Анубис был зависимостью. Больной зависимостью. Я благоговела перед ним, тянулась, словно он был солнцем, тепла которого так не хватало в Дуате. И как бы я не ненавидела нас за то, что мы делали, не могла разорвать этот порочный круг.

Когда всё заканчивалось, я долго плакала, но потом он снова приходил в мою комнату, а я раздвигала ноги и молила его трахнуть меня, унять боль. Он был силой. Он был всем.

XX

Не потерять сознание было гораздо более трудной задачей, чем я полагала. Ноги не слушались, а глаза застлало пеленой слёз.

Анубис отпустил меня сразу после того, как мой последний обед оказался у него на штанах. Я истратила все силы, посылая его к Сету в пекло, бросила взгляд на Робинса и сбежала. Меня вырвало ещё примерно два раза, пока я тащилась по ступенькам. Поднявшись наверх, я сползла по стене и какое-то время просто лежала на полу, глядя в потолок.

Я трахалась с Анубисом. Я не помнила, как долго это продолжалась, но понимала, что после брака с Габриэлем это прекратилось. Значит, Анубис знал о нашей свадьбе, но знал ли Габриэль о нас с Анубисом?

Желание стянуть с себя кожу и сжечь её было как никогда сильным, однако я боялась, что, сделав это сейчас, потороплю события. Уверена, что впереди меня ждут куда более потрясающие открытия. Боги, иначе просто не могло быть! Я провела в этом месте не одно тысячелетие. Мы провели здесь не одно тысячелетие. Вряд ли Анубис был единственным неожиданным половым партнёром, и одной из причин моего брака было явное желание прекратить эти сексуальные приключения.

Стон бессилия, вырвавшийся из горла, совпал с тяжёлым топотом ног, приближающимся с другого конца коридора. Хапи забыли позвать в клуб, где учили подкрадываться, а может быть, он просто не хотел пугать меня неожиданным появлением. Мне не особо нравилось, когда все кому не лень возникали позади меня совершенно бесшумно.

– Маат, Сет, что с тобой? – выругался он.

– Всё хорошо. – Я села и попыталась сделать нормальное лицо, но, судя по сведённым бровям Хапи, справилась плохо.

– У тебя рот в крови.