Легенда о мальчике, что учился дышать (СИ)

— Я — да, — кивнул Пинкман, которому лишь бы что-то пиздануть.

— Сука-бля, пиздец. Ну, пиздец, — запричитал Том. — Что ж ты сразу мне не рассказал про это. Уф. Похоже на то, что все же я ей, сука-бля, нужен. Так, давай, еще по одной, да я точно пошел!

И они выпили еще раз. А потом еще. И еще. И никто из них и глазом моргнуть не успел, что за поглощением водочки прошло пару часов.

 

— Я, ёпта, тебе говорю… — бубнил Пинкман, обняв бухого Тома за шею и притянув к себе. — Бери, сучара, с собой значок. Признайся, что ты мусор поганый, да и арестуй ее нахуй! — наотмашь махнул он рукой. — Надень на нее наручники да и отвези к себе, сука, в Лондон!

— В Манчестер… — пробуробил Харди, клюя носом и полузакрыв веки.

— До пизды, — рявкнул Джесси, взял бутылку и налил по рюмкам еще немного водочки, половина из которой пролилась по столу.

— Не, насильно не повезу, сука-бля. Но значок… Значок возьму, — бредил Том, который был не то, что пьян — нажрался в хуй! Ох и ох! Может, тогда стоит сегодня отоспаться? Норма ли это, идти на разговор в таком виде? Да ты посмотри на себя! Ты же похож на кусок бухого дерьма!

— Кстати, забыл еще кое о чем рассказать. Очень. Очень. И очень. Интересный. Факт, — вкрадчиво-пьяно пробубнил Джесси, уставившись стеклянным взглядом в никуда и взяв в руку рюмку.

— Мм? — вопросительно промычал Харди, также взяв рюмку и дольку лимончика.

— У сучары твоей это… Сиськи выросли, — поворочал языком Пинкман и закинул в себя водочку, донельзя запрокинув голову.

— Как это? — состроил фирменный пьяный еблет Харди.

— А хуй ее знает. Мне показалось, что они стали больше. Сама она схуднула, а они пуух — будто надулись! — нес хуйню Джесси, изображая на себе увеличение груди.

— Ёбаный пиздеж, — отмахнулся Харди и влил в себя водку. — Если бы она поправилась, то ладно, такое бы могло произойти. Но чтоб похудела, а сиськи выросли — бред, — сморщился он от невкусной водки и всосался пухлыми губами в кислую дольку лимона.

— Ну, может силиконом накачала, откуда мне знать, как так вышло. Но факт остается фактом — сиськи выросли! — стоял на своем Пинкман.

— Угомонись, сука-бля, петушара, ты несешь хуйню! — дружелюбно боднул его Том.

Затем Харди кое-как поднялся из-за стола и, шаткой походкой побрел на второй этаж за значком. Пару раз он споткнулся на лестнице, но устоял на ногах, вцепившись в перила. Через десять минут он спустился вновь и, прищурив глаз, начал предпринимать попытку вызвать такси, дабы уже поехать к Нине да поговорить с ней. О чем? Он уже мало соображал о чем. Но попытаться стоило.

— Давай я тебя доброшу, — попытался встать из-за стола Джесси, но рухнул со стула и завалился на пол на спину.

— Отдыхай, петушара, — пизданул Харди, обувая берцы. — Сам доберусь, — лег он на пол, поднял ногу вверх и принялся зашнуровывать обувь. Но у него нихуя не выходило! Шнурки будто бы не слушались! А еще эта чертова нога — постоянно заваливалась набок, увлекая сержанта за собой. — В пизду, так пойду — плюнул он в сторону, поднимаясь с пола.

 

Вскоре к дому подъехало такси, и Том с горем пополам уселся внутрь. Но до указанного адреса Харди решил не ехать. За квартал до места назначения, Том приказал остановить машину, приметив алко-маркет. Кинув в лицо таксиста пару сотен, Том вышел на улицу и последовал в магазинчик, где купил две банки пива и сигареты.

Вышел на улицу, положил одну банку в боковой карман скамов, вторую же принялся открывать. Неудачно — разлил половину на себя. Но Тому было поебать на данный факт, и он побрел в сторону улицы, где и проживала девка, что навек запала в правостороннее сердце. Неумело перебирая ногами по тротуару, несколько раз Том падал, запутываясь в развязанных шнурках, но раз за разом поднимался и продолжал путь. Одежда стала не на шутку грязной, а на руках появились кроваво-пыльные ссадины. Когда до назначенного места оставалось пройти несколько домов, Том пришел к выводу, что пора бы передохнуть. Остановился у дерева и, упершись в него ладонью, решил перекурить — все назло матери! Достал зубами из пачки сигарету, при этом выронив из нее несколько штук на землю. Затем начал чиркать зажигалкой, но огонь никак не шел.

— Сука-бля, пизда тупая, — выругался Харди, переведя регулятор на максимум. — Ну же! — еще несколько раз чиркнул он.

Огромных размеров пламя ударило прямо в лицо, слегка опалив брови и ресницы.

— Фу, блять, — скривился Том от запаха жженых волос. Но похуй — главное, что удалось подкурить.

Харди влил в горло последние капли из первой банки пива, после чего размахнулся и кинул ее на крышу соседнего дома. Открыл вторую банку и резко понял, что хочет ссать. Зажав в кривых зубах сигарету, расстегнул ремень и скамы и принялся обоссывать дерево. Покончив с этим, стал застегиваться обратно. Но пальцы нихуя не слушались! Посему Том отмахнулся и решил, что пойдет и так. Один хуй никто не заметит, что ремень и ширинка расстегнуты. Главное, ничего неприличного не торчит, а значит, все в порядке.