Легенда о маленькой Терезе (СИ)

- Вы слишком печальны. Так нельзя. Неужели наш король совсем Вам не по душе пришелся?

- Почему Вы решили, что имеете право задавать мне подобные вопросы?

- Не сердитесь, принцесса, - улыбнулся маркиз, не обращая внимания на холодом обдавший взгляд молодой королевы. – Я наблюдаю за Вами с самого утра – Вам сейчас непросто. И я просто хочу немного Вас поддержать. Да Вы не думайте, Его Величество Вас не обидит. Он добрый на самом деле, просто сейчас ему тоже нелегко. Нелегко прощаться с любовью, даже если на смену ей приходит столь прекрасная женщина, как Вы, Ваше Величество…

- С любовью? – переспросила Эмелин, вмиг смягчившись от столь неожиданного заявления.

- Да, - Риньес развел руками и улыбнулся. – Вы разве не знали?

- Расскажите мне.

- О, нет-нет! Простите, но я совсем не хочу прослыть сплетником.

- И поэтому Вы начали этот разговор? Рассказывайте.

Маркиз внимательно смотрел на девушку и все так же непринужденно улыбался, пряча в глазах крошечную хитринку.

- Да заноза есть в сердце нашего хмурца. Крестьянка какая-то.

- Час от часу не легче. Этого только не хватало… - тихо проговорила Эмелин.

- Но Вы не отчаивайтесь, куда крестьянке до Вас! Уверен, через неделю Вы растопите его сердце, и он позабудет о ней – иначе быть просто не может.

«Да нет… Мы никогда не найдем с ним общий язык», - отметила про себя девушка; маркизу же достался лишь легкий ее вздох.

- Ну не печальтесь же! Скажите лучше, как Вам город? Вы уже успели полюбоваться своим новым владением?

- Здесь все чужое, я задыхаюсь здесь.

- Вы привыкнете. Ну а если Вам понадобится помощь друга, ну или просто захочется с кем-нибудь поговорить, Вы всегда можете обратиться ко мне!

- А Вы, значит, друг? – усмехнулась Эмелин напористости молодого человека.

- Не враг – точно. А сейчас Вам лучше вернуться, пока Вас не хватились. Идемте, я провожу Вас.

***

Насупившиеся молодожены покорно сидели рядом и наблюдали за танцующими парами. Айлин стояла чуть в сторонке ото всех и с тоской смотрела на новобрачных. Бедняжка Эмелин – впереди самое сложное испытание, ей будет нелегко. Но что поделать, такова женская доля. От одного воспоминания о собственной первой брачной ночи защемило в груди. Неужели и этому юному созданию, за весь вечер не посмевшему глаз поднять, предстоит то же, что пережила и она? Да нет, Ренард не обидит ее, да и условия у них куда более лояльные – никто не будет стоять вокруг кровати в алчном ожидании свидетельства свершившегося и невинности юной королевы! Везучие… И все же, глядя на них, Айлин никак не могла успокоиться – несчастная, будто ожидающая казни Эмелин и мрачный, почерневший от своей боли Ренард… Что ждет их впереди? Сумеют ли ужиться? Хватит ли им сил и мудрости взрастить, взлелеять добрую дружбу и светлую любовь? Глядя на них сейчас, в это сложно поверить.

- Айлин, я запрещаю Вам грустить! – Генри подошел и обнял супругу.

- Мне больно смотреть на детей, посмотрите, да на них лица нет!

- Ну что мне с Вами делать? Вы всегда всех жалеете! Айлин, они уже не дети, и этот день все равно бы однажды настал. Переживут, не сахарные. Нам с Вами было гораздо тяжелей.

- Не хочу об этом даже вспоминать! – улыбнулась Айлин, поудобнее устраиваясь в объятиях мужа.

- И не надо вспоминать! Завтра мы уедем, и у нас начнется новая, спокойная жизнь! Я обещаю, любовь моя, я сделаю все, чтобы Вы были самой счастливой из женщин!

Генри не удержался и незаметно для окружающих коснулся губами виска супруги.

- Я очень люблю тебя, Генри… И я очень хочу поскорее уехать отсюда.

- Мы уедем. Надо только убедиться, что наши голубки не наделают глупостей.

- Как я боюсь за них! А если Ренард откажется от нее этой ночью? Он даже не смотрит на нее…

- Не откажется. Я им кое-что приготовил.

- Что же?

- Скоро увидите. Думаю, после такого он не устоит, даже если очень захочет.

- Похоже на заговор против собственного сына, - улыбнулась Айлин.

- Никаких заговоров. Просто хочу им немножко помочь. Смотрите!

Вдруг во всем зале, кроме специально отведенного уголка для новобрачных, будто по мановению волшебной палочки, погасли все свечи. Да-да, все разом! Кромешная тьма поглотила умолкнувших от неожиданности гостей. Двое слуг выбежали на свет и отгородили уголок монархов полупрозрачной шелковой шторой. Заиграла музыка.

Под восточные мотивы из темноты на свет выплыла молоденькая полуобнаженная девушка. Тонкий красный шифон струился по ее ногам, чудом держась на тоненьком золоченном пояске; полупрозрачная кремовая шалька спадала со скрещенных на груди рук девчонки, но отнюдь не скрывала того, что было под ней. А под ней было… ничего! Голое бесстыжее тельце, призванное будоражить кровь и будить все то низменное, о чем ни разу за весь день и не подумалось. Будто крыльями, взмахнула она руками, открывая взору новобрачных красивое обнаженное тело, и стала танцевать: это приказ Генри – во что бы то ни стало, девчонка должна распалить самые сокровенные желания молодых! И девчонка приказ выполняла исправно. Пока Эмелин заливалась краской смущения, Ренард лишь покачал головой: «Ну отец…»