Легенда о Монтрозе

— Неправда! — отвечал Ментейт. — Я говорил, что только неизвестность ее происхождения является препятствием к нашему счастью. Теперь же препятствие это устранено. Неужели же вы могли думать, что я уступлю вам свои права на Анноту? Если же вы непременно хотите драться, то завтра я к вашим услугам.

— Сейчас же! И защищайся!

С этими словами Аллан схватил Ментейта за руку, и чтобы освободиться, графу пришлось толкнуть его.

— Так, да сбудется предвещание! — крикнул Аллан, и выхватив кинжал, со всего размаха ударил им в грудь графа.

Кинжал скользнул по крепкому железу кверху, и Ментейт, раненый между шеей и плечом, обливаясь кровью, упал на пол. Монтроз и гости вошли в эту минуту на паперть и так были поражены страшным зрелищем, что не подумали даже задержать преступника, который как молния бросился вниз по лестнице, ударом кинжала повалил солдата, стоявшего на часах, и скрылся.

О дальнейшей судьбе Аллана нет сколько-нибудь верных сведений, кроме рассказов о том, что юный Кеннет с тремя удальцами из детей тумана переплывал реку, вероятно гоняясь за Алланом. Существует еще и другое мнение, что Аллан Мак-Олей уехал из Шотландии и умер монахом в Картезианском монастыре. Но все это одни только догадки.

Месть Аллана Мак-Олей оказалась гораздо легче, чем он предполагал сам. Благодаря совету Дольгетти венчаться в латах, удар кинжала оказался несмертельным. Раненого графа Ментейта увезли вместе с будущим тестем его, также раненым, в замок Арденвур. Там же был совершен и обряд венчания, когда граф поправился.

Горцы приходили в некоторое смущение, узнав, что граф Ментейт не умер вопреки видениям Аллана. Смерть же рыцаря Арденвура, не поправившегося от полученной им раны, приписывалась тому, что Аннота выбрала когда-то кольцо с мертвой головой.

Граф Ментейт занимал в Шотландии видные места и умер в глубокой старости.

Описание подвигов и дальнейшей судьбы Монтроза входит в состав истории, и потому здесь мы говорить об этом не будем, а упомянем только о сэре Дугальде Дольгетти.

Майор попался в плен и вместе с другими пленными был приговорен к смертной казни, но несколько аржайльских офицеров вступились за него и стали уверять, что он охотно перейдет к ним на службу. Сверх всякого ожидания он оказался упрямым до «nec plus ultra».

— Я обязался, — говорил он, — до известного срока служить королю и до окончания этого срока правила мои не позволяют мне изменить ему.

Из за такого упрямства он чуть было не лишился жизни, но вскоре друзья его открыли, что до окончания срока остается всего четыре дня, и выпросили отсрочку на это время. По истечении этого срока, он охотно согласился переменить начальника, и стал теперь воевать против короля.

О дальнейшей судьбе его известно только, что он сделался-таки владельцем родового имения в Друмтвакете, но приобрел его не с бою, а мирным браком с пожилою вдовою Страттана, владевшей теперь этим поместьем. Сэр Дугальд дожил до глубокой старости, и еще свежи предания, представляющие его бродящим, дряхлым, глухим старцем, постоянно рассказывавшим бесконечные истории о бессмертном Густаве Адольфе, северном льве и опоре северных протестантов.