Легенда о «Ночном дозоре»

– Он приходит из снов, и сны приносит с собой, черные, как он сам. Горе тому, чей дом он посетил! Имя ему – Мем, число его – сорок, сущность его – любовь и разрушение. Чтобы понять его, должен ты узнать, что мир, который человек зрит в данный миг, есть недвижимая форма, запечатленное мгновение вечно живущего, неустанно стремящегося к переменам истинного мира. Вселенная подобна океану, который создает сам себе берега, на время ограничиваясь ими, чтобы в последний миг разрушить их и в новом виде воссоздать. Мир есть отражение Бога, мир истинный, вселенски необъятный, единый целостный и нераздельный, и в каждый миг величие мира истинного ткет беспрестанно изменяющийся узор своей преходящей внешности, тот океан миров, в котором мы живем. И Мем, Черный Человек – такая же необходимая часть в этом беспрестанно изменяющемся узоре…

– Я ничего не понял, минхейр Авраам! – взмолился художник. – Нельзя ли объяснить это попроще?

– Потому этот Черный Человек имеет неуловимую, непрестанно изменяющуюся внешность, что сам он – воплощение изменяющегося узора внешнего мира, Любовь и вызванное ею Разрушение. Потому истинный образ его – Смерть…

Авраам отодвинул книгу, снова подошел к шкафу и достал из него небольшую шкатулку черного дерева. Отомкнув эту шкатулку, он достал оттуда колоду карт.

– Знакомы ли вам, минхейр ван Рейн, эти карты?

– Это Таро… иначе Тарок… – проговорил Рембрандт, разглядев красивые цветные рисунки. – Конечно, мне случалось играть в эту игру…

– Таро – это не игра! – недовольно произнес Авраам. – Таро – это древняя наука, которая говорит о мире больше любой ученой книги. Таро – это послание от того, кто знал… от Гермеса Трисмегиста, Гермеса Трижды Величайшего!

– Какое отношение это имеет к моему странному гостю? – недоверчиво спросил художник.

– Самое прямое!

Авраам перебрал несколько листов и положил перед своим гостем карту с номером тринадцать.

Рисунок на ней представлял собою человеческий скелет, бредущий по дороге, опираясь на суковатый посох. Скелет, пустыми глазницами пристально взирающий в сгущающуюся темноту.

– Вот он – тот, чья буква Мем, чье число сорок, чья сущность – Любовь и Разрушение!

И хотя нарисованный на карте скелет нисколько не напоминал таинственного заказчика, мейстер Рембрандт мгновенно увидел за этим несходством внутреннее сходство, и внезапно прозрел истинную внешность своего гостя, Черного Человека.