Легенда о «Ночном дозоре»

– Но, если мне будет позволено, из тех денег, какие вы получили от господ стрелков, вы не смогли выкроить ни одного гульдена, чтобы сократить свой долг бедному Аврааму… но я не осуждаю вас, я только вспоминаю об этом… так, к слову.

– Я продолжу, – перебил его Рембрандт. – Даже с этим простым условием у меня возникли сложности. Как я уже сказал вам, Авраам, мне никак не удавалось уловить внешность заказчика. Я делал набросок за наброском, эскиз за эскизом – но его лицо ускользало от меня, как песок вытекает из сложенных ладоней, больше того – как туман вытекает из решета… В конце концов случилась странная вещь – я попытался рисовать самого себя, глядя в зеркало, и вдруг понял, что добился сходства с заказчиком!

– Верно, – Авраам кивнул. – Свою переменчивую внешность Мем подгоняет под того человека, к которому приходит. Ибо каждый человек сам носит в себе собственную смерть…

– Но, однако, заказчик потребовал за свои деньги не только этого, – продолжил художник. – Он потребовал еще кое-чего, и потому-то я и пришел к вам за советом…

– И это неудивительно, – проговорил Авраам. – Мем широко расставляет свои силки, чтобы уловить в них человеческое сердце! Деньги, полученные от него, приходится отрабатывать вдесятеро!

– Не перебивайте меня, минхейр Авраам! – Рембрандт повысил голос, и пламя свечей метнулось в сторону, как будто отшатнувшись от него. – Не перебивайте меня, мне и без того трудно говорить. Вот, взгляните, он дал мне две эти склянки, – мейстер Рембрандт осторожно развернул небольшой сверток, который прятал в складках своей одежды, и подал Аврааму два крошечных стеклянных пузырька, один – из темно-синего стекла, другой – из прозрачно-зеленого.

Авраам бережно принял склянки из рук художника, посмотрел сквозь них на пламя свечи, потом поставил пузырьки на стол и поднял глаза на Рембрандта.

– Что же вы должны сделать с содержимым этих склянок?

– Я должен подмешать его к своим краскам. Содержимым синего пузырька я должен пометить лица господ стрелков. Не всех, но только шестерых важнейших. Это – Капитан Баннинг Кок, лейтенант Виллем ван Рейтенбюрх, знаменосец Ян Корнелиссон, два сержанта и господин Якоб Дирксен де Рой…

Авраам кивнул, как будто ему был понятен тайный замысел Черного Человека.

– Содержимое же зеленого пузырька я должен подбавить к тем краскам, коими буду писать лицо самого заказчика… то есть… получается, свое собственное лицо!

– Так, – Авраам снова кивнул и зябко поежился, словно ему стало холодно в жарко натопленной комнате.