Легенда о смерти (СИ)

И спасительная темнота накрыла меня с головой, утаскивая в водоворот сновидений.

Глава 4. Мир наизнанку

Голова болела так, словно мне хорошенько вдарили. И это при том, что я изначально понимала, что скорее всего ничего хорошего от той ситуации ждать не следовало. И все же, тот факт, что я была относительно цела, меня радовал. А печалило совершенно иное… Связь моей матери с тайным орденом контролирующем весь преступный мир и фраза об наставничестве их нового лидера. Именно это мы должны были сорвать в бесцельных попытках остановить распространение мерзких щупалец тайной преступной организации по всему миру.

Но вот после столь фееричного знакомства с одним из лидеров, слово господин и раболепство отморозков о другом не говорило, меня волновало. Все же я не была полной дурой и до своей должности и пагонов дослужилась вполне заслужено. А коли все произошло подобным образом, то существовал большой риск, что меня просто вышвырнут из органов или вообще отправят под трибунал, как государственного преступника посмевшего вступить в сговор с теми, кого искали все спецслужбы мира. И никому я не докажу, что знать не знала, что моя матушка имела такое огромное влияние на русское представительство преступной организации.

Хотя знаю мою матушку, я легко могла представить, что она просто вывернется из всей этой передряги. Она на самом деле имела один из самых высоких социальных статусов в Москве. Причём не прикладывала к этому никаких усилий. Система формирования оных была сложной. И тот же Саша зарабатывал свою потом и кровью, при том, что его семья была одной из герцогских, а заслуги предков никто не мог отрицать. Мой же род такими успехами похвастаться не мог. Но матушку это ни разу не останавливало, она делала что-то невозможное.

Маркиза без личных заслуг и из семьи обычных артефакторов. Да наш предок когда-то там сотворил великие чудеса, но к нынешнему моменту это мало котировалось для полноценной оценки заслуг рода. Так что я всю голову сломала, каким образом она смогла добиться того, что против неё не смели идти даже самые именитые герои нашего времени. Десятка самых лучших мужчин без устали предлагала незамужней мадам со взрослым ребёнком брак на любых её условиях. И это при том, что мне уже двадцать семь и мать у меня не молодела.

И все же факт оставался фактом. Не зная, кто мой отец и почему мать не заклеймили позором из-за того, что принесла в подоле, я мучалась этим вопросом вплоть до старшей школы. Пока дети не начали проникаться тайнами своих родителей и не осознали факт того, что каждый не без греха. И теперь лёжа на больничной койке я в очередной раз прокручивала в голове все эти вопросы и не могла найти на них ответов. Ибо слишком много несостыковок было в, казалось бы, идеальной жизни семьи Ольхонских.

Около трёх часов назад я проснулась в клинической больнице имени Баумана, о чем свидетельствовал огромный плакат на соседнем здании. И это немного успокаивало, значит меня доставили сюда, как служащего. Преступников или подозреваемых всегда везли в медучреждения общего класса, чтобы не сдохли и слава богу. Меня же, как после ранения в полевых условиях доставили в закрытое крыло военного министерства, куда доступ был позволен только персоналу работающему на определённых этажах МВД.

За стенами моей палаты судя по грохоту и отборному мату метались с два десятка уполномоченных полицейских со всевозможных ведомств и силовых структур разом. Даже с учётом того, что магия спасала в девяноста процентах случаев, умными ликвидаторами особо не рисковали. И наша братия с девятого этажа бывала тут редким гостем. Нас либо сразу насмерть, либо отделывались лёгким испугом. Позже надо будет обязательно промыть мозги Александру за то, что он слишком перегнул палку с усилением охраны. Он сто процентов ответит мне, что это был приказ с двадцать пятого этажа и мне надо бы заткнуться и думать о другом.

Долго ждать не пришлось. Спустя пару часов заместитель главы боёвки влетел в мою палату, как разъярённый демон после того, как того кинули с душой. Он яростно что-то орал на подчинённых и выглядел так, что начинать спор о повышенной охране было нерационально и вообще опасно для моего здоровья. На своей памяти, лучшего друга в таком состоянии я видела впервые. Даже после самых тяжёлых миссий и провальных заданий, он не казался таким разбитым и подавленным. Саша рухнул на стул рядом со мной и едва не взвыл от отчаяния.

— Ну что ты, — я потрепала парня по голове, — все хорошо. Я жива и практически невредима. Вы на работе и не такое переживаете. Подумаешь впервые в жизни вляпалась в неприятности. Любой полевой агент должен через такое проходить. Потому не вешай нос и не отчаивайся, все хорошо. Я жива и относительно здорова. Поэтому перестань пугать меня своей перекошенной рожей разъярённого тролля.