Легенда о смерти (СИ)

Возможно, это просто благотворительность ради пыли в глаза. Но от этого люди становились чуточку счастливее, в их жизнь приходило облегчение. Даже сестры Энгольс хотели обратиться к ним за помощью, пока Александр сам не дал им нужной суммы, лишь бы они не имели дел с Трупниковыми. Правда потом я поняла, по какой причине Кэти и Анжл так и не обратились к ним, а присели на уши к своему двоюродному брату. Их бизнес был таким лишь номинально. Ушлые девицы промотали все, что было получено от Готьера и объявили себя банкротами. Трупниковы, такого им бы не позволили. Стрясли бы все до копейки обратно, а Саша лишь рукой махнул.

В коридоре поднялся какой-то шум и именно он вырвал меня из объятий воспоминаний о произошедшем несколько лет назад. Зазвучали вопросы журналистов, щелчки фотоаппаратов и смартфонов. Крики обездоленных девиц, мечтающих оторвать себе жениха побогаче. Трупников входил в главное управление по борьбе с преступностью вместе с четырьмя охранниками, которые распихивали беснующуюся толпу руками. Но в следующее мгновение в помещении стало слишком тихо. Повернув голову, я с запоздание поняла, что начальник Саши исказил пространство и перенес нас сразу в допросную, подальше от любопытной толпы зевак.

Комнатка оказалась маловатой для такого огромного числа желающих послушать, в чем же такого подозревали будущего главу МИД. Практически мгновенно в допросной стало душно. Антон с выправкой бывалого солдата осмотрелся по сторонам, пока взглядом не наткнулся на меня жмущуюся к богу Готьера. Это обожгло нервы электрическим разрядом. Мгновенно в голове всплыло предостережение матери о том, что этих двух идиотов лучше не злить. Что там в головах полный дурдом творился. То, как он прожигал во мне дыру одним ничего не значащим взглядом пугало. То, как с грацией хищника он шёл к стулу, засунув обе руки в карманы, дорогущих дизайнерских брюк, внушало трепет и заставляло задуматься, а хватит ли у нас улик.

Полицейские обступили его полукругом. Кто-то даже держал наготове несколько проводников, чтобы мгновенно прикончить подозреваемого. Трупников с охраной выглядели на фоне этого цирка самыми уравновешенными и приземлёнными людьми. Словно они на самом деле ничего не сделали и не должны были находится в эту минуту в допросной. Антон двигался на удивление плавно, даже расслабленно. Он взмахом руки отослал охрану прочь из комнаты и остался с нами один на один. Мужики, сопровождающие своего непосредственного начальника, даже возражать не стали, как псы, повинующиеся команде хозяина. Это обескураживало и поражало… Словно я попала в какой-то театр абсурда.

— Мистер Трупников, — глава сыска вышел вперёд, — прошу, займите своё место и не делайте из всего этого представление.

— Вергилия, ты можешь уйти в любой момент, — Александр нагнулся к моему уху, чтобы прошептать. — Ты вообще не обязана здесь присутствовать. Мне самому не хочется, чтобы вы вновь пересекались, ещё и как главный свидетель с главным подозреваемым.

— Поздно, — так же тихо отозвалась я и склонилась ближе к мужскому боку.

Понимая, что отступать больше некуда, я поднялась на ноги, зачем-то поправила перекошенную пять раз за эти сутки юбку, одёрнула перепачканную в крови и грязи блузку и замерла. Пытаясь собраться с мыслями, что делать дальше. Выходило так себе… Я никогда не была трусихой, но сердце отчего-то то замирало в груди, то билось в истеричном ритме. И это не взирая на то, что я пыталась держать себя в руках. Я стояла позади Готьера, кивала ему, когда он любезно подсовывал мне один документ за другим. Судорожный вздох. И окутанной полумраком комнате становится словно в склепе. Слабое освещение, направленное в сторону Антон. Его скулы заострились, стали какими-то нечеловеческими и пугали до нервной дрожи.

Александр остался, между нами, закрывая спиной мою крошечную фигурку. Начальник, взглянув на меня долго и вопросительно. Видимо хотел убедиться в том, готова ли я полноценно выложиться в этом сложном допросе. Ещё раз внимательно осмотрев всех присутствующих, он сам расположился за столом, облокотившись о столешницу. Я же смотрела куда угодно, но только не прямо в переливающиеся в полумраке серые глаза предполагаемого главы Тёмного ордена, которого сама же и сдала. Невыносимо терпеть этот взгляд на себе и понимать, что отправила под суд человека, который по неясным причинам защищал меня столько лет. Трупников одним своим взглядом заставлял табун мурашек бежать по коже. Он игнорировал даже то, как дознаватель задал первый вопрос. Антон вздохнул и оперевшись на спинку стула, закинул ногу на ногу.

— Где вы были вчера в районе девяти часов вечера? — вопрос срикошетил от стен глухим эхом и повис в воздухе неясной дымкой подозрений.