Легенда о смерти (СИ)

— Мне за это заплатят? — он ухмыльнулся своей фирменной улыбкой и посмотрел мне прямо в глаза. — Сегодня не самое лучше время для идиотских шуток. К тому же моё плечо каждый день видит куча народа в тренажёрном зале, можете у них спросить. Не говоря уже о том, что кто-нибудь из секретарш обязательно доложил бы об этом факте. В этом мире ничего нельзя скрыть. Как считаете? Век социальных сетей, ежедневных фотографий и сотен глаз. Так что считаю ваше предложение не уместным. И если мы закончили, то я, пожалуй, пойду.

— Раздевайся, Трупников! — Готьер ударил ладонью по столу, но получил в ответ от Антона, лишь ледяное хладнокровие и еле уловимую частичку безумия, в равнодушной улыбке.

Пауза затягивалась в бесконечную пытку, от которой хотелось взвыть и полезть на стену. Пока стенографистка пугливо жалась в углу и пыталась негромко клацать ногтями по клавиатуре, записывая показания подозреваемого, я в такт её движений стучала зубами. На подкорке мозга, что-то чесалось и призывало сбежать из комнаты. Немедленно… Без оглядки… В сию же секунду… Я выдохнула, поправила чёртовы очки и постаралась не думать о том, что сдавала саму себя в это мгновение. Сквозь чёткие звуки клавиатуры я слышала, как бешено билось моё сердце о жёсткий рёберный каркас. Видит, что все происходящее не производило на Трупникова никакого впечатления, я осознавала, как щеки заливала краска стыда. Мы столько сил приложили… А ему…

Словно никто и ничего не мог сделать. Улыбка, нахальная и равнодушная, проникала под кожу ядовитой змеёй. Я мелко вздрогнула, когда с той стороны двери кто-то настойчиво и громко начал стучать. Так, словно мечтал снести эту несчастную металлическую пластину с петель. Александр медленно отошёл назад, все ещё не сводя с подозреваемого настороженного взгляда. Тихий щелчок замок, показался мне спусковым затвором. В небольшое помещение тут же влетел ещё один представитель этого спектакля абсурда.

Молодой мужчина прошёл внутрь. Во всем чёрном. Элегантный и дорогой костюм-тройка, начищенные до зеркального блеска ботинки с цену моего домика и надменный взгляд за золотой оправой очков. Он кивнул Трупникову, и тут же взмахом руки передал нашему непосредственному начальнику свою визитку. Тот от такой наглости опешил, но все же взял небольшой прямоугольник из белоснежной, теснённой бумаги, где серебряными буквами было выведено название самого дорогого и престижного адвокатского бюро Москвы.

— Меня зовут Николай Самуэлович Разенштейн, — для всех остальных громко объявил незваный гость. — Я адвокат мистера Трупникова и представляю его интересы в этом деле. Наверное, для начала мне стоило подать жалобу, за то, что вы поступили столь вероломно и нагло. По всем правилам судебных норм и порядков никто из присутствующих в этой комнате не имеел права допрашивать моего клиента без моего непосредственного присутствия. Я понимаю, что у нашей прекрасной военнки в голове сплошная дырень, но хотя бы посоветуйтесь с внутренним представителем судебного ведомства. Это упростит нам всем жизнь. Мистер Трупников, можете подниматься, допрос не обоснован, мы уходим.

Речь адвоката отточена до последнего придыхания. Ясная и беглая, уверенная. Словно он каждый божий день вытаскивал из кутузки будущих глав Тёмного ордена. И от этого становится смешно. Будто он говорил это такое бесчисленное количество раз, что сам начал верить во все сказанное. Зато теперь я поняла, почему все скандалы вокруг Трупниковых сходили на нет и превращались в простые сплетни на страницах бульварной прессы. С такой поддержкой за спиной, это было неудивительно.

По взгляду Александр, которым он смерил начальника, я поняла, что прибывший мужчина попал в точку. И наши нарушили установленные правила судебной системы. А это грозило не только скандалом между ведоствома, но и втягивало в разборки все три центральных аппарата власти. МВД — выступающее провокатором и зачинщиком конфликта. МИД — пострадавшей стороной, которую неправомерно обвинили. И ВСП — которому теперь предстояло разбираться во всем этом. А Верховный суд правительства не любил, когда две остальные головы устраивали грызню на ровном месте. Ещё и в столь тяжелое для нас всех время. Тёмный орден не дремал и активно готовился к избранию нового главы, который сидел, в настоящий момент, напротив меня.

Адвокат прошёл по небольшой комнатке и замер рядом с Антоном. Медленно нагнувшись, он что-то начал говорить своему клиенту. Как бы я не напрягала слух, но кроме первого слово: «господин», больше ничего не смогла разобрать. Мне в какой-то момент стало жутко. Ведь по факту сейчас преступник просто так выйдет из допросной. После всего, что рассказывал Саша — о преступной деятельности ордена… Какой ужас они творили. Трупников выйдет отсюда? Нет… Я чётко и ясно, своими собственными глазами видела татуировки. Действуя под влиянием адреналина и гонимая чувством справедливости, я решила идти в бой.

— Я подготовлю документы, после чего можно устроить перекрёстный допрос, — продолжал тараторить адвокат, пока Трупников поднимался на ноги.