Легенда о старом маяке

– Зачем ты жжёшь что-то в моей комнате? – спросила она, не открывая глаз.

– Ничего я не жгу, – ответил Гленнон, – это призраки, мама!

– Гленнон, прекрати, не выдумывай.

Гленнон съёжился от её слов. Как её убедить?

– Это мир призраков, Руби, – в дверях появился дядя Джоб.

– Джоб, – мама вздохнула.

– Руби, – дядя Джоб вздохнул тоже. – Твои дети бежали через весь остров, за ними гнались призраки и ещё неизвестно кто. Я знаю, что ты понимаешь, что здесь что-то не так, так вот оно и есть. Вот что не так. Этот остров – остров призраков, и я один из них. Не лучше ли было остаться дома с мужем, каким бы он ни был? Зачем было ехать сюда?

– Не осуждай меня, Джоб, – мама широко открыла глаза, словно наполненные дымом.

– А теперь ты не хочешь смотреть правде в глаза!

Ли потихоньку попятилась из комнаты, Гленнон за ней. У него неприятно зудела спина – он оказался в центре скандала взрослых.

– Джоб, я устала, – сказала мама.

– Ты же целый день проспала, – возразил дядя.

– Да вовсе нет. Я только недавно прилегла. Эверетт заходил, и мы с ним пообедали, пока никого из вас не было. Мы пообедали, а потом я почувствовала такую усталость, что легла в постель.

В комнате воцарилось молчание. От этого молчания Гленнону стало плохо. Он сказал:

– Мама, Эверетта… не было здесь. Никто не обедал.

– Я обедала. С Эвереттом. Мы сидели в гостиной перед камином, – мама озадаченно на него посмотрела и нахмурилась.

– Ты целый день спала, мама. Ты не вставала с постели, – сказала Ли. – Тебе, должно быть, приснилось.

– Её преследует призрак, – сказал дядя Джоб.

Гленнон припомнил, что у Эверетта была тонкая, прозрачная верёвка, которой он опутал маму. Выходит, это был не сон?

– Ты не знал? Ты не мог остановить его? – Гленнон резко повернулся к дяде.

– Я же только полгода назад умер. Я не такой опытный призрак, как Эверетт, – дядя виновато ссутулился.

– Хватит, прекратите! – мама подняла руки, словно пресекая их разговор. – Эверетт не призрак! И ты не призрак! И никто меня не преследует!

– Сколько раз ты видела Эверетта? – спросил Гленнон, думая о том, сколько раз он видел Кита, когда Ли его не видела.

– Он пил с нами чай позавчера, – сказала мама, – как раз после крушения.

Ли покачала головой, и Гленнон тоже.

– Вы все были с нами, мы вместе поели.

– Нет, – сказал дядя Джоб.

– Не понимаю…

– Мама, ты была нездорова. Ты целый день спала. Мы ни разу не видели здесь Эверетта, только в ночь кораблекрушения. – Гленнон потянулся было к маме, но опустил руки. Всё это было странно.

– Гленнон тоже часто видел Кита, когда его больше никто не видел. Гленнон сказал, что он был здесь вечером и слушал, как Таунсенд рассказывает про призраков. Но я его не видела. Кит преследует Гленнона. Эверетт преследует тебя.

– Ли, что за сказки! – возмутилась мама.

– Ничего подобного! – Ли сжала кулаки.

– Нет, мама, это правда, – вмешался Гленнон. – Тебя обмотали верёвкой, и она вела в могилу. От этого ты чувствовала усталость, – наверное, эта верёвка пыталась высосать твою жизнь.

– Призраки нереальны, – сказала мама. – Как я могу поверить, что ты мертвец, Джоб? Мёртвые – значит ушедшие, а ты здесь.

У Гленнона больше не было зеркальца. Обе половинки сгорели вместе с верёвками – его и маминой.

– Не знаю, как убедить тебя, – произнёс он в отчаянии. Если её не удастся убедить, её не заставить покинуть остров.

Дядя Джоб сделал Гленнону знак – стоп!

– Не твоя забота убеждать взрослых. Взрослые должны защищать тебя, а не наоборот.

И так же, как Кит и Эверетт меняли облик без зеркальца Гленнона, дядя Джоб тоже изменился. Его человеческий облик исчез – перед ними стояло мокрое полупрозрачное дерево.

26

Гленнон уже такое видел. Это был ужасно. Они с дядей стояли на краю утёса и смотрели, как «Анабет» тонет в бурных водах озера. Вокруг дяди клубился туман, на какое-то мгновение он принял облик дерева с мокрыми узловатыми ветвями.

Гленнон ничего не придумывал. Он всё время был прав. Надо было доверять себе.

Мама охнула. Она прижала ладонь к губам и замерла.

– Ох, – произнесла Ли.

– Этот остров населён призраками, Руби, – голос дяди звучал как треск ветвей в лесу. – Если мы преследуем какой-нибудь дом, мы поселяемся в его стенах и полах; а здесь мы живём на острове. Мы живём благодаря ему. Мы принимаем облик того, чем остров нас убил. Меня убило деревом во время бури.

– Что это? – спросила мама, негромко и гневно. – Что происходит? Это шутка? Скверная шутка!

– Руби, – дядя Джоб протянул к ней руки, – этот остров появляется только тогда, когда ему нужна новая жизнь. Чтобы существовать, он должен поглощать жизни, человеческие жизни. В последние месяцы он стал виден людям и кораблям, которых приманивал. Он стал виден вам. Но очень скоро он исчезнет, и вы исчезнете вместе с ним.

– Не понимаю, – прошептала мама.

– Мы умрём! – закричал Гленнон.

В дверях появилась Ли. Она ненадолго выходила и вернулась с атласом смотрителя Орвелла в руках.

– Этот остров сам призрак. Каждый раз, когда он становится видимым, он немного меняется. Поэтому здесь так много вариантов карты острова Филиппо.