Легенда о свободе. Мастер Путей

– Устал?.. Уставал когда-то. Я жил очень долго, и ты будешь жить очень долго… Нам с тобой нести груз, который мало кому по силам. Живя так долго, очень трудно не возомнить себя самим Мастером Судеб, всезнающим и всемогущим, не начать спорить с ним, бросая ему в лицо вызовы; трудно не требовать вернуть утраченное, быть благодарным за полученное… Не роптать, что ветер, листавший страницы твоей жизни умеренным бризом, с каждым годом набирает скорость и превращается в ураган, и листы мелькают так быстро, что смазываются… становятся неприметными для глаза, будто меч Мастера Смерти… Не злиться, что чем дальше, тем меньше у тебя времени, и чем больше ты живешь, тем больше понимаешь, сколького не успел… А когда наступит тот день, не цепляться за жизнь любыми способами, предавая свою душу, а принять смерть достойно, благодарно… Я уставал. Много раз уставал… Я жил среди Одаренных – и далеко от них. Я помогал людям – и прятался от них. Иной раз десятки лет я скрывался, не используя Дар, иной раз днями напролет только и делал, что применял Силу… Я вновь и вновь пытался помочь людям, вновь и вновь смертельно уставал от вечного скопища их бед, уходил в отдаленные места… Жил в одиночестве. Я любил и терял, снова любил и снова терял… снова и снова замыкался мой круг. Я обошел эту землю, я бывал за океаном… Я слышал столько имен, сколько звезд на небе… Я столько забыл… Но имена моих возлюбленных… их лица, сладость их прикосновения никогда не оставят в покое мою память. Я проживал десятки жизней, умирал вместе со своей любимой, не переставая дышать… и вновь начинал все сначала. Сколько их было… Одаренных и неодаренных. Неодаренная – как срезанная роза: поставь ее в воду, и она проживет несколько дней… Одаренная – роза на клумбе: чуть больше… месяц, лето… а потом ты один, совсем один встречаешь осень и переживаешь зиму, и опять весна… и снова потеря… Имена моих детей… ветром написаны и смыты преходящей волной…. Я помню, как нарекал своего сына… первенца Алетейсом, помню, как держал его на руках, вкладывая в имя нечто большее, нежели звук, хотя… так давно это было. Я ведь был чуть старше тебя… Все проходит, Вирд, все заканчивается… Ветер пишет новые имена, сдувает, уносит их, и вновь пишет… Твое и мое. Придет время, и свое испытание ты выдержишь… когда будешь готов.

– Я слишком рано стал Верховным… – вздохнул Вирд.

– Ерунда!.. Ты стал тем, кем стал – как раз вовремя!.. Иначе и быть не могло бы. Это твое время. Мы рождаемся именно тогда, когда нужны. Ты родился, чтобы победить восставших Древних и чтобы править Тарией.

– Ха!.. А ты сам? Ты стал Верховным… дай подсчитаю… лет в восемьсот! А я – в восемнадцать! Чувствуешь разницу? Если все так вовремя, то почему Астри Масэнэсс ждал восемь веков?

Собеседник посмотрел на Вирда, чуть прищурив глаза, а на его губах играла хитрая улыбка.

– У меня была другая работа. Более важная. Я для нее был рожден.

– И что же это за работа?.. Расскажи: может, мне она придется по душе больше, чем править? – ухмыльнулся Вирд.

Астри стал серьезен:

– Я уничтожал наследие Древних.

– Наследие? Какое наследие?..

– Древних было восемь, и каждый из них кое-что после себя оставил. Эт’ифэйна – поклоняющееся ей племя, которое приносило кровавые жертвы, но, заметь, – добровольно. Атаятан-Сионото-Лос оставил эффов, смаргов, как, впрочем, и большая часть других Хтэмов. Ты как представляешь себе смарга?

– А что их представлять – я на них вдоволь насмотрелся. И мне еще предстоит найти каждого из выживших и уничтожить.

– Восемь футов? Кожистый воротник? Что-то вроде помеси эффа с человеком? Так?..

– Так…

– А для меня смарг – это маленькое сгорбленное, но очень ловкое создание. Тоже лишенное шерсти или волос, тоже имеет кожистый воротник и зубы два дюйма, длинные передние конечности, перемещается на четвереньках. Движется быстрее, чем успевает заметить твой глаз. Это младшие смарги, особое творение Штамейсмара. Непригодные для войны. Они глупы и одержимы лишь жаждой убийства и голодом. Они не имеют крови и способны продолжать жить в течение еще нескольких дней, даже будучи разрубленными на множество частей. Эти твари похищали детей из селений, а иногда их разводилось такое множество, что они могли полностью уничтожить деревню. Астамисас тогда не был таким, как сейчас. Знаешь ли ты, почему никто не селился на берегах моря Моа? Или почему такое хорошее место, как Междуморье – теплый климат, плодородная земля, выход к двум морям, – почти пустовало? А горы Фа-Нолл? Думаешь, в мое время там были виноградники? Вся восточная часть Тарии была местом оживших кошмаров. Люди там жили, вернее – выживали… но их было очень мало.

– Я ничего об этом не знаю…