Легенда вулкана

— Думаешь, что его из его же пистолета застрелили? — удивился Хмурый. — А он убийцу в ответ колотил изо всех сил полотенцем? Силы были неравными…

Я продолжал шарить глазами вокруг, не понимая ничего, хотя какая-то соринка в глазу у меня плавала… Мне вспомнилось неожиданно, что Дарби боялся малейшего сквозняка и даже в прокуренном купе отказался открыть окно… Значит, он не открывал… тем более до самого конца. А если открыл, то для чего? Насколько невыносимо ему захотелось воздуха… И это полотенце, последнее, что он взял в руки перед смертью… Стоп! Неужели… В моей голове мгновенно пронеслась череда образов-картинок…

Меня просто подбросило, как пружина! Я поглядел на потолок, затем выскочил из купе и стал осматривать дверь снаружи. Точно! Вот она! Небольшая решетка на зажимах! Прямо над дверью, чуть левее! Я кинулся в купе, под недоуменные взгляды охранников, схватил оставшееся аккуратно сложенное полотенце и, обернув им руку, отщелкнул зажимы и снял решетку со стены — она была заглушена крепящимися к ней сзади металлическими пластинами наподобие жалюзи. Это делалось для того, чтобы запахи из купе не распространялись по вагону. Я сунул руку, обернутую полотенцем, в вентиляционное отверстие и нащупал там искомый объект. Осторожно ухватив его сквозь ткань, я вытащил на свет баллончик, пустой газовый баллончик, почти такой же, как тогда на заводе, только другого цвета. Беглый осмотр показал, что этот баллончик еще недавно содержал в себе Си-Эр-9 — мощный нервно-паралитический газ для военных целей. Был на форсунке таймер, но механический, двухчасовой — узнать, на сколько его ставили, возможным не представлялось…

— Опа! — сказал вышедший вслед за мной Хмурый. — Вот оно как? Да? Газ?

Сердце мое колотилось — я стал кое-что понимать: будто бы поймал в темноте чью-то руку. Теперь надо нащупать тело и лицо… только осторожно… Дрожь пронимала еще и потому, что я, кажется, начал думать похоже на этого убийцу — ведь в отеле «Гладиатор» в Персеполисе мне пришла в голову почти такая же идея!

— Газ, — кивнул я, пытаясь скрыть волнение. — Нервно-паралитический. Поэтому открыто окно, и в руке у него полотенце: баллончик сунули снаружи, решетка была заглушена. Окно было закрыто. Газ пошел в купе, а табачный дым сперва перебил его запах! А когда Дарби почувствовал его, то схватил полотенце, чтобы сделать подобие повязки на лицо, но, видать, его уже свела первая судорога. А убийца, не ожидая никакого сопротивления с его стороны, просто вошел в купе, в дыхательной маске, просто вынул у него из кобуры пистолет, выстрелил, чтобы уж наверняка, открыл окно, чтобы выветрилось, и заодно избавился от пистолета…

— Умно, — одобрительно протянул Хмурый, — только как же выстрела никто не услышал?

— Ну не знаю, — я пожал плечами, — наверное, колеса гремят сильно…

— Так-то оно так, — согласился Хмурый, — да напротив-то купе с нашими ребятами. Тут уж глухим совсем надо быть…

— Не знаю, — повторил я, — как-то он это проделал… Надо сделать анализ ДНК с вентиляционной решетки и этого баллончика…

— Где бригадир? — рявкнул вдруг Хмурый на подошедших охранников. С ними пришли еще несколько человек, которые, как и Хмурый, были сопровождающими, каждый в своем вагоне.

— Не ори, Хмурый, — неприязненно поморщился один из них. — Нет нигде бригадира! Весь поезд перевернули! Машинист-водитель спрашивает, останавливать состав или нет?

— Ни в коем случае. — Хмурый выпучил глаза. — Куда этот хрен подевался! Трезубец ему в задницу!

— Может, что-то случилось? — предположил кто-то.

— А как ты догадался?! — язвительно спросил Хмурый. — И правда! Жмур в купе бригадира! Сам он где-то шляется! Что-то произошло!

— Ладно, Хмурый, ты охолонь, — примирительно сказал один из охраны.

— Кто в купе сидел у вас?! — напустился Хмурый на того охранника. — Тут стреляют, прямо напротив! А у вас в ушах гарпии гнезда посвивали! Бардак, блин!

— Зато мы зэка беглого поймали, — не сдавался охранник. — В трансформаторе сидел, между локомотивом и первым вагоном. Как его там не убило?

И в пространство кухни втолкнули перепачканного черной пылью Кадыка, собственной персоной. Руки его были скованы сзади стальными браслетами.

— Граждане начальнички, ну что же вам неймется?! Дайте сироте, калеке приблудному, помереть спокойно!!! — заголосил Кадык в голос.

И вдруг он заметил меня.

— А вот и мой родственник по линии бабушки! — заорал он, кинувшись ко мне. — Мы его с женой в город провожаем! Да скажи ты им!

Кадык отчаянно подмигивал мне, так что казалось, у него нервный тик. Смуглый охранник сдавил его плечо своей крупной ладонью.

— Ладно, — я махнул рукой, — отпустите вы этого клоуна.

— То есть как это «отпустите»?! — возмутился Хмурый. — Я помощник бригадира поезда и в его отсутствие за все отвечаю! Теперь, значит, я буду беглых зэков отпускать на волю?! Ты его правда знаешь, Странный?

— Ну да, — усмехнулся я, — мы с ним вместе сидели…

— Сидели? — Брови Хмурого ушли в верхнюю часть лба.

— Сидели в карантинной зоне на «Востоке», там у них грипп какой-то, вот он и свалил, чтобы не заболеть… Да и убил-то точно не он.