Легенда вулкана

Тут я заметил: к столу приближается человек из охраны. Он подошел к Хмурому и что-то прошептал ему на ухо. Хмурый кивнул и, сняв с пояса свой КПК, некоторое время глядел на него. Затем, перегнувшись через стол, протянул мне свой компьютер.

Там было открыто сообщение: «Отпечатки пальцев на записке соответствуют столу номер четыре, принадлежит Азизу Алиме из туристической группы „кси-516“. А также обнаружены более фрагментарные отпечатки, по анализу ДНК которых удалось установить, что они принадлежат Дроновой Аиде, туристке той же группы. Буквы на записке написаны с помощью особого химического состава, проявляющего цветовую пигментацию со временем, в процессе окисления воздухом. На зажимах вентиляционной решетки, снаружи, возле купе бригадира, отпечатки пальцев стерты, на трупе незаконного пассажира обнаружены следы укола на левой руке, в районе вены».

Я вернул КПК Хмурому, а тот выразительно на меня глянул — понял, мол, что да как?

Я кивнул. Меня слегка лихорадило — я опять чувствовал массу неувязок и бреда…

— А вообще я считаю… — пьяным голосом сказал усатый шахтер, — что убийце надо самому выйти и во всем признаться, потому что его и так найдут… Но! Тут уж пощады не жди!!!

— Вот ты прав, братишка! — хохотнул Йорген, разливая в стаканы. — Вот я то же самое всю дорогу твержу… А то что за фигня? Хорошо еще, что наш землюк Странный — шибко удачливый сукин сын: мы же за то его и держим! А то ведь укокошили бы нас уже, насмерть! Злодеи…

Он как-то развязно прыснул со смеху — видать, уже тоже подвыпил.

— Кстати, как я убедилась, злодеев тут полно! — с некоторым вызовом сказала Дронова.

Все посмотрели на нее, но оказалось, что она закончила фразу. Взгляды местных были не совсем одобрительными, как мне показалось…

— Именно! Именно! — всполошился химик. — Скажите нам уже правду! Вы идете на эту самую базу? Вы знаете, где она?

Ирина бросила на меня тревожный взгляд.

— Конечно, знаю, — сказал я спокойно. — База «Зеркало-13» запрятана под зданием Совета Четырех Городов, на глубине двухсот метров, но, во-первых, туда никого не пускают, а во-вторых, делать там нехрен!

— Вот это да… — пробасил шахтер, — я, блин, так и думал! Они всю дорогу нам мозг пудрили, эти богатенькие! Айда-ка, ребятки, в рейд! На столицу! А то, я гляжу, зажрались они тама…

— Верно говоришь! — поддержала компания, только что вернувшаяся с раскопок. — Надо бы их штыком-то!

— Гады! Мать их разэдак!

— Пусть поделятся девайсами! Эргов пусть отсыпают!

Я откопал где-то в глубине моей души фразу, которую всегда произносила моя бывшая жена. Она говорила, что я не умею шутить, так как мои шутки понятны не всем…

— Граждане! — сказал я громко. — Вы что, шуток не понимаете? Я сказал так, потому что…

Мой голос потонул в десятках других, и я понял, что власти Лихоторо скоро объявят меня в розыск…

Внезапно грохнул выстрел: Хмурый держал в руках пистолет с задранным кверху дулом.

— Не отвлекаемся, ребятки! — крикнул он. — Вы сейчас — пока что корм для паладинов, особливо кто в конце состава едет! Если в пустыне убили — это одно, а так — мы, железнодорожники, отвечаем. И тут не сказки рассказывают, а ищут возмутителя спокойствия! Кто из вас еще желает пользоваться МЖД[38]?

Гомон поутих, а я в который раз поглядел с уважением на своего босса. А тот смотрел из-под прищуренных век, как варан, и оглядывал всех, будто перед укусом…

— Дык мы это, командир… — нерешительно произнес какой-то фермер. — Мы-то за правду в сам-деле…

— Ну раз за правду — помогайте парню… — Хмурый кивнул на меня, и мне захотелось пожать его руку.

— Что знаем, все скажем, — закивал тот, — это верно…

— Вот за это благодарность вам… — кивнул Хмурый, деловито убирая пистолет в кобуру. — Давай, Странный, спрашивай.

— Спасибо, — кивнул я, как китайский болванчик, — это ж не только нас коснется…

— Знамо дело! — заплетающимся языком проговорил усатый шахтер.

— Так, — я, шумно выдохнув, хлебнул кофе с самогонкой, — я хотел теперь Аюми спросить…

Не успел я закончить, как Аюми сложила руки перед лицом и слегка поклонилась.

— Я имела на родина подруга, Томоми ее звали, она говорила, что моя мать и брат неправильно говорили…

— Что, Аюми? — спросил я.

— Они говорили, что я тупая… — Она улыбнулась. — Я знаю, что мало могу… но я сделая все, что стоит…

— Нет, Аюми, ты ни разу не подводила, — искренне сказал я, — все в порядке.

— Аригато[39], — вновь поклонилась она. — Я все помню — с двух часов десяти минут до трех и с трех сорока до четырех, да?

— Да. — Я улыбнулся.

— Я говорила про первое и немножко про второе, — сказала она, щуря глаза, будто улыбалась без улыбки. — Та… я не хотела про Азиза говорить… он хороший…

— Да, неплохой, — кивнул я, — все нормально. Что было, когда он ушел с Дроновой?

— Ничего не било… — просто и с легкой улыбкой сказала она. — Я била рада, что два человека понравилось себе… подумала… и немножко расстроилась…

— Почему, Аюми? — спросил я.

— Потому… У меня тожэ бил друг в Япония, в Кобе-Сити… — Глаза ее стали темными, словно без белков. — Вот…

— И?

— Он умер… — медленно сказала она. — Умер… как сказать… Погиб… при трясении…