Легендарная любовь. 10 самых эпатажных пар XX века. Хроника роковой страсти

Одиночество, тишина в душе, призыв этой тишины, жажда раскрыть ее тайну и сильная боль от неизлечимой и непонятной раны, которую она старается растравить, – все это отдаляет Дюрас от мира. Но в то же время она всегда была крепка силой, которую унаследовала от предков-крестьян. У нее прочные корни в земной жизни, и потому она твердо стоит на земле. Она вспоминает свою мать, которая голыми руками боролась с Китайским морем. Все это удерживает ее в реальном мире и не дает погрузиться в безумие. В 1975 году многообещающий успех «Песни Индии», шедевра Дюрас, отправил ее в путь по дорогам Франции. Она считает, что ее присутствие необходимо, поэтому берет свой страннический посох, садится на R16 и ездит по стране, представляя свой фильм в киноклубах и университетах. На ее презентации приходит мало народа. Часто у нее всего около пятидесяти слушателей, не больше. А на литературных и философских факультетах их еще меньше.

Но она считает свои поездки крайне важными. В один осенний день, а именно 14 ноября, Маргерит оказывается в Кане. «Песню Индии» показывают в кинотеатре «Люкс». Среди зрителей есть молодой мужчина. Он оцепенел от восхищения, как очень многие мужчины вокруг нее, он покорен изумительной мощью Дюрас-оратора. Она начинает говорить, произносит несколько слов, и внезапно они кажутся неизбежными, нерушимыми, неоспоримыми. Это уже не слова, а изречения, в которых провозглашается вера; самые строгие критики позже назовут их догмами.

Итак, в зале находится молодой мужчина. В одном из местных учебных заведений объявлен конкурс на должность преподавателя, и он предлагает себя как кандидат. Он довольно застенчив, сдержан и неразговорчив. Как только кончается просмотр, он подходит к Дюрас и представляется ей. Его зовут Ян Леме. Дюрас не проявляет к нему интереса: все ее внимание сосредоточено на собственной легенде. Однако она знает, что вызывает у многих своих читателей бурные и сильные чувства, которые они чаще всего хранят в тайне. Она не жалуется на это, считая, что ее творчество законно излучает первобытную эротическую силу, которая служит основанием для этих навязчивых «обыкновенных страстей»[219], как сказала бы Анни Эрно. Разве ей не показалось забавным поведение одного из гостей на вечере, который устроила социалистическая партия в честь избрания Франсуа Миттерана? Этот мужчина тогда подошел к ней, встал напротив нее и начал мастурбировать. Эту славу она целиком принимала за законное признание ее гениального дарования и творчества, которое она сама считала одним из самых мощных в истории литературы. И действительно, вокруг нее к этому времени уже сформировался кружок приближенных – настоящий маленький двор. Все актеры, даже самые знаменитые, хотели, чтобы она ими управляла: все они почти благосклонно соглашались сниматься в ее фильмах.

Студенты регулярно и с религиозным трепетом пишут ей письма, на которые она никогда не отвечает. Она уже давно чувствует себя царицей всех, кто оказывает ей эти преувеличенные почести – тиранически жестокой и одновременно сострадающей им. Ян Леме – один из тех, кто чувствует к ней «беспредельную», как она сказала бы, страсть. Каждый день питая свою душу ее книгами, он оказался в сетях этих чарующих произведений, которые возвращают читателя к чему-то древнему и далекому. Встреча с ней на публике в Кане для Яна – одно из самых значительных событий его жизни. Подойти к ней для него (так же как для всех читателей, оказавшихся во власти ее чар и попавших в сеть, из которой трудно вырваться) уже значит оказаться в плену, надеть на себя восхитительное ярмо богини-матери, слово которой «невозможно разбить».

Значит, вот под каким знаком началась история их любви – под знаком покорности и чар. Под знаком неоспоримого неравенства, хотя речь писательницы была выдержана в духе братства, коммунизма и закончилась общепринятыми условностями. Однако мало кто знал, какие парадоксальные чувства таились в ее душе. Мало кому было известно о минутах ее отчаяния и страдания, физического и душевного, о ее суровом одиночестве и в то же время приступах самолюбования, о ее неистовом эгоизме, о том, как она умеет замыкаться в себе, ревниво оберегая свой внутренний мир, и о ее презрении к другим. В тот ноябрьский день 1975 года Ян Леме еще не знает истинного положения дел. А если бы он и знал, то все равно принес бы себя в жертву, потому что уже давно был пленником Маргерит Дюрас. Он давно уже попал в сети ее образов.