Легендарное дело [Сборник]

– После нашего разговора случилось то ночное происшествие с Кларой. После него я даже в свой кабинет не успела попасть, меня сразу отвезли в прокуратуру. Там я пыталась рассказать про Клару, объяснить, даже отдать копии собранных документов, но следователь меня поднял на смех, назвал сумасшедшей и не стал включать ничего в протокол. Я не знаю, что произошло в пансионате той ночью, знаю только то, что рассказал следователь. Галину нашли мертвой в прачечной, с перерезанным горлом и без служебного пропуска. На видеозаписях с камер видно, что Клара покинула территорию с помощью пропуска сотрудника. Потом бедную старушку нашли на железнодорожных путях, она бросилась утром под товарный поезд… Это все, что я знаю. Я растерялась, решила поговорить с нашим врачом. Хотела понять, почему милая безобидная женщина устроила такое… Понимаете, я несколько лет добивалась этого места, а когда получила повышение, взяла ипотеку. Жила на работе, чтобы начальство было довольно. И это событие, это… – женщине пришлось сделать усилие, чтобы выговорить страшное слово, – убийство. Оно испортило мне всю жизнь. Меня предупредили об увольнении. У врача я хотела найти оправдание для начальства. Может быть, диагноз или другие доказательства того, что Клара была сумасшедшей, но никто этого не замечал. Я встретилась с ним в кафе, рассказала о своих подозрениях, об умерших стариках и Клариных переездах…

На фоне позеленевшего лица пружинки горели огненным шаром, губы женщины беззвучно двигались, никак не решаясь выдать неприглядную тайну.

– И врач… повел себя странно, не дослушал меня. Он предложил мне деньги. Так и сказал, двести тысяч.

– За что деньги? – Сыщику было важно каждое слово.

– Я не поняла, кажется, он чего-то испугался. Слушал меня, а потом вдруг сказал, что даст мне двести тысяч, чтобы я успокоилась. – В голосе Светланы Васильевны зазвучала растерянность. – Я согласилась, ведь была в отчаянии, поймите. Я без работы, а мне нужны деньги на ипотеку. У вас в номере я хотела забрать свои документы, копии отчетов и договоров, чтобы вы не продолжали расследование. Я не хочу проблем, и мне нужны эти деньги. Прокуратура все равно ничего не будет делать, им плевать, это никому не нужно. Зачем я буду страдать, отказываться от такой возможности? У меня теперь еще и нога сломана, я не могу по-другому поступить. Извините.

Женщина замолчала, но Гуров и так понял, что она побоялась произнести вслух. Как только нависла угроза финансового краха, Светлана отказалась от идеи разобраться со странной старушкой и ореолом смерти вокруг нее. Женщина решилась на кражу улик, чтобы уничтожить все следы за деньги, которые предложил врач. Он взял сумку за ручки.

– Что-нибудь еще?

Женщина помотала головой. Лев Иванович помедлил секунду, прежде чем протянуть ей сумку.

– Договоритесь в пансионате об одном посещении для меня. Без всяких ограничений. Мне надо переговорить с пациентами.

– И вы не пойдете в полицию? – Опять недоверчивый взгляд.

Лев равнодушно кивнул – в этом городе в полицию обращаться точно нет смысла.

Если бы не алчность директрисы, он подробно бы ей объяснил, что деньги за молчание – не гарант спокойной жизни. Скорее опасность стала только ближе. Врач теперь знает, что Светлана Васильевна случайно раскопала его связь со смертью стариков и загадочной старушкой Кларой. Он захочет убедиться, что она не сболтнет лишнего, а молчать может только мертвый свидетель.

Он поставил сумку на кровать и, не попрощавшись, вышел из палаты.

На улице было жарко, но у Льва полз холодок по спине от предчувствия близкой опасности. Страховщик стремился заполучить марки, а теперь к охоте может присоединиться и врач пансионата, если узнает об уликах в номере Гурова, которые собрала директриса.

Сейчас ему надо разобраться с марками, но так, чтобы сдержать слово, данное Ане. Почти час он просидел в машине, сравнивая марки на открытках и подбирая картинки на сайтах, а потом отправился в ближайший торговый центр, где цветной копировальный аппарат выдал ему пару листов с распечаткой ярких квадратиков. Вернувшись в гостиницу, Лев засел в сарайчике, где хранились инструменты Максима Жукова. Ему удалось ловко, при помощи пара из чайника, отклеить марки от открыток. Новые «марки», распечатанные час назад, он слегка потер песком, аккуратно промокнул и положил на солнце, чтобы придать им потрепанный вид.

В ожидании результата сыщик принялся рассматривать открытки. Он снова перебрал отклеенные настоящие марки и убедился, что ни на одной нет отпечатков штемпеля гашения. Значит, эти марки были наклеены не на почте. Более того, открытки никогда не отправляли по почте. В строках «Кому» и «От кого» и в адресе ничего не было написано, не было дат. Да и почерк совсем не был угловатым и рубленым, как у Григория.