Легендарные разведчики — 3

— Борьба идеологий — всех не пересажать. Невозможно. Эта же борьба — и после войны. Надо убеждать. Обращать в свою веру. Нейтрализовать руководителей. Мы с вами говорили о генерале Чупрынке — Шухевиче. Выйти на него помогли нам местные. Я работал с человеком под оперативным псевдонимом «Борис», который несколько лет состоял в охране Чупрынки. У «Бориса» трое детей, ждут четвертого, и жена не без нашей помощи уговорила мужа прийти с повинной. Пришел, сам сдался и кого-то сдал, был нами завербован, полностью искупил вину. Я с ним работал какое-то время. И он все для нас делал как положено. Вывел на Шухевича.

— Но до этого «Борис» тоже убивал?

— Конечно. У них служба безопасности — вся в крови. Но мы прощали им ту кровь. Ведь часто они потом проливали и свою, работая на нас. Тут очень помогало умение убеждать. Мы вытаскивали их из подполья, из тайных лесных схронов, в которых они в страшной вони, грязи, в холоде сидели и выживали всю зиму. Некоторых нами захваченных мы привозили в большие города. И когда эти теряющие человеческий облик люди, да, все-таки люди, видели настоящую Украину, всю в заводах, фабриках, колхозах, когда выводили их на Крещатик, в сознании некоторых происходила ломка.

Был такой парень Карпо, в зверя превратившийся. При мне уходил из жизни, пытаясь себя подорвать, только бы не к нам, не в плен. Он и в городе ни разу в жизни не бывал. Умел только одно — убивать. Мы привезли, показали украинскую столицу. Человек преобразился.

Поступали по-разному. Появлялась комбинация, когда вводили в банды своего человека, обычно местного жителя. Был очень хороший мощный мужик под нашей агентурной кличкой «Партизан» — с военными орденами. Внедрили его в банду подполья по нашим каналам, вошел в доверие, зимовал вместе с ними в бункере. И отдачу мы получили огромную.

— Георгий Захарович, позвольте «дурно пахнущий» вопрос: а как оуновцы выдерживали иногда по несколько зимних месяцев, не беру прочего, в ужасном запахе?

— Если человек не умирает в первые полчаса своего пребывания в этом аду, то привыкает. Такие у нашего организма загадки и особенности.

— Вы рассказывали, как обращали в свою веру рядовых оуновцев. А как боролись с главарями?

— Знаєте, очень не хотелось, чтобы они уходили эдакими героями. Чупрынка, он же Шухевич, был героизирован всей этой бандитской сворой. Да, мы искали его несколько лет. А он отдыхал с любовницей на Черном море. Мы использовали всю свою агентуру, а он, как утверждают, разгуливал по Львову в форме полковника Советской армии под руку с очередной пассией и отдавал честь приветствовавшим его офицерам.

— Неужели люди не могли его опознать? Боялись?

— Возможно. Кто его знает? А наша работа дала результат. Вышли на него с помощью агентуры, окружили дом под Львовом, где прятался. Предложили сдаться, и Шухевич понял, что в тайнике между дверьми не отсидеться. Пытался прорваться, бросил две гранатки, убил нашего старшего офицера. Шухевич стрелял метко. С тридцати метров попадал из пистолета в лист ученической тетради, аккуратно всаживая пули точно по уголкам страницы. Но нашла его наша пуля.

— А правда, что ту пулю выпустил легендарный генерал Павел Судоплатов?

— Не нужны Судоплатову чужие заслуги. Выстрелил наш сержант. С Шухевичем было покончено. В ОУН о нем легенды ходили, там считали, что он окончил военную академию. Ничего подобного. Если и оканчивал академию, то гитлеровскую, карательную.

— И после него вашей основной целью стал Лемиш, он же Кук. А что здесь имя, а что псевдоним? Кук — звучит прямо по-английски.