Легендарные разведчики-3

Если говорить честно, то в нашей по-прежнему читающей и весьма любознательной стране наиболее известны два идола разведчика. Первый, и вполне заслуженно, это полковник Рудольф Иванович Абель, он же полковник Вильям Генрихович Фишер. Вторая в коротком списке — Мата Хари. Имя вошло в пословицу. Зайдет разговор о шпионаже, о знаменитых женщинах-разведчицах, как сразу начинается: ну прямо Мата Хари. Или: из нее не получилась Мата Хари, а хотите — наоборот: настоящая Мата Хари. И когда я пытаюсь со всей свойственной мне деликатностью (шутка!) объяснить оппонентам, что они сильно заблуждаются, на меня смотрят как на незнайку-дилетанта.

Но еще в конце прошлого, XX века я не торопясь изучил все имевшиеся в открытом доступе крупной парижской библиотеки документы, касающиеся этой блестящей, бедной, сумасбродной и несчастной авантюристки. И попробую, не отнимая слишком много времени и книжного места, развеять въевшиеся в наше сознание легенды. Мату Хари, которую незаслуженно провозгласили легендарной, а то и самой выдающейся шпионкой прошлого столетия, с таким же, и даже большим, основанием можно назвать и куртизанкой, и стриптизершой, и танцовщицей, а главное — трагической неудачницей.

15 октября 1917 года французы расстреляли ее недалеко от Венсенского леса.

Судья был несправедлив, присяжные чересчур суровы, однако их приговор страна восприняла с воодушевлением. Военные дела Франции шли неважно. Требовалось успокоить общественное мнение, и тут очень кстати подвернулась заезжая знаменитость.

Да, та самая голландка Маргарет Гертруда Зелле, которую еще сравнительно недавно так боготворил Париж. Танцовщицу и обольстительницу, псевдоним для которой придумал ее покровитель месье Гиме — богач и владелец и по сей день ломящегося от туристов Музея восточных искусств (Музей Гиме).

Мата — по-малайски «глаз», а хари — «день». В марте 1905 года она, танцуя, впервые и прямо в музее сотворила то, что нынче зовется стриптизом. Разделась на глазах у мужской в основном толпы, оставшись лишь в бусах и прочих прикрывавших грудь украшениях. Эта часть тела была у Маты Хари настолько плоской, что художники не хотели брать ее даже натурщицей. Вот и пришлось, по совету Гиме, скрывать изъяны и, оголяясь, обвешиваться побрякушками. Успех был потрясающий. Женщина под именем Мата Хари затем проделывала свои номера в уже тогда престижнейших театрах «Ла Скала» и Опера Монте-Карло, в парижском зале «Олимпия».

По современной терминологии разведки то, что вытворяла Мата Хари со своими высокопоставленными и, бесспорно, знавшими немало военных секретов клиентами, могло бы именоваться «медовой ловушкой». Заманивала в постель, пытаясь выведать секреты. На первых порах сообщала всё любовниками — или клиентами — разболтанное немцам, которые быстро поняли, что фантазия легкодоступной (но только за большие деньги) дивы оперативной ценности не представляет. Платили совсем немного, подкидывали так, на всякий случай, держали на поводке: вдруг действительно понадобится?

А когда началась Первая мировая война, ее без труда завербовали за франки и французы. Хотя и вербовки, по сути, не было. Денег Мате никогда не хватало, так что ею играли так же легко, как легко играла она со своей высокопоставленной мужской клиентурой.

Есть в деле Маты Хари и русский след. Кажется, она по-настоящему влюбилась в красавца штабс-капитана царской армии Вадима Маслова, очень кстати отдыхавшего на французском курорте Виттель — между прочим, находящемся тогда в запретной прифронтовой зоне. Но есть ли преграды для любви? Заветный пропуск туда Мата Хари, конечно, достала. И этот чисто любовно-похотливый эпизод изредка дает повод предполагать, будто Мата Хари работала на немцев, французов и даже немножко на нас. Была не двойным, а тройным агентом.

Лучше всего ее роль и добытые сведения оценил английский разведчик Берни Ньюмен: «.. Мата Хари не совершила сотой доли того, что приписывалось ей в романтических произведениях, или одной тысячной части из того, что говорилось в якобы более серьезных книгах».

С этим трудно не согласиться. Передаваемое ею чаще всего оказывалось вторичным, мало значащим или вообще смахивало на подсунутую ей профессионалами от разведки дезинформацию.

Слишком яркая и слишком болтливая, Мата Хари ввязалась в серьезные мужские шпионские игры, чересчур нагло требовала от всех разведок, ладно бы от любовников, огромных сумм за услуги. Ремесло соблазнительницы она освоила тонко, но дальше этого не пошла, убедив себя в том, что легкие деньги можно получать, не оказывая серьезных услуг разведке.