Легендарный Корнилов. «Не человек, а стихия»

В 1948 году, когда Хан Хаджиев находился в Лагуне (Калифорния), один из корреспондентов, встретившись с ним по случаю 30-летия гибели Л. Г. Корнилова, задал 35 вопросов, касающихся Лавра Георгиевича, и получил на них ответы. Этот материал был опубликован в Вестнике первопроходца в 1968 году. Безусловно, он пропитан чувством личной симпатии текинца к генералу и поэтому не может быть полностью объективным. В то же время в конце 17-го и начале 18-го года у Лавра Георгиевича не было человека ближе его адъютанта. Поэтому воспоминания Хана Хаджиева представляют собой большую ценность для более полного представления о Л. Г. Корнилове. Я хочу предложить их читателю с небольшими примечаниями автора.

1) Как вы и приближенные называли и обращались к генералу Корнилову?

Звание Верховный закрепилось за ним по моему настоянию, несмотря на то что многие чины, в том числе генералы Лукомский и Романовский, а также два других его адъютанта – поручик Долинский и штаб-ротмистр Корнилов – неоднократно просили меня не называть генерала Корнилова «Верховным». Поручик Долинский никогда не называл генерала Корнилова «Верховным», а всегда именовал его просто «генерал». Полковник для поручений при Верховном Владимир Васильевич Голицын одобрил мое желание и согласился на мою просьбу именовать генерала Корнилова «Верховным». Текинцы конвоя Верховного величали его в переводе на свой язык «Сердар» («глава»), или, по старой памяти, «Уллы-Бояр» – «Великий Бояр (ин)».

Знамя Корниловкого полка.