Легендарный Корнилов. «Не человек, а стихия»

Л. Г. Корнилов на смертном одре.

Несколько офицеров, положив генерала на носилки, принесли Лавра Георгиевича в комнату заместителя командующего армией генерала А. И. Деникина. Лавр Георгиевич лежал на носилках неподвижно. Дыхание становилось все тише, тише, пока окончательно не угасло. Сдерживая рыдания, Антон Иванович приник к холодеющей руке почившего. Позже А. И. Деникин вспоминал: «Скрыть смерть командующего Добровольческой армии от личного состава до вечера не удалось. Узнав, люди плакали навзрыд, словно вместе с ним умерла сама идея борьбы, вера в победу, Надежда на спасение. В сердца добровольцев начали закрадываться страх и мучительное сомнение». Вскоре по частям Добровольческой армии был зачитан приказ. Он гласил: «Неприятельским снарядом, попавшим в штаб армии, в 7 часов 30 минут 31 сего марта убит генерал Корнилов. Пал смертью храбрых человек, любивший Россию больше себя и не могший перенести ее позора. Все дела покойного свидетельствуют, с какой непоколебимой настойчивостью, энергией и верой в успех дела отдался он на служение Родине…»

У могилы Л. Г. Корнилова.

После гибели Л. Г. Корнилова в командование Добровольческой армией вступил генерал Деникин. При ее отступлении из-под Екатеринодара Л. Г. Корнилов и М. О. Неженцев были похоронены в ночь на 2 апреля на пустыре за немецкой колонией Гначбау (пятьдесят верст севернее Екатеринодара). В похоронах участвовало лишь несколько человек, близких к Лавру Георгиевичу. На месте захоронения не было оставлено ни могильных холмиков, ни крестов. Карты местности с обозначением могил были розданы участникам погребения. Утром красные заняли колонию. Место захоронения было обнаружено, трупы вырыты, отвезены в Екатеринодар и сожжены, а пепел развеян за городом. 3 октября 1918 года командующим Добровольческой армией генералом А. И. Деникиным для всех чинов армии, принимавших участие в первом Кубанском («Ледяном») походе, был учрежден «Знак отличия 1-го Кубанского похода». Он представлял собой серебряный терновый венец, пронзенный снизу справа вверх налево серебряным мечом. Всего было зарегистрировано 3898 участников похода, награжденных этим знаком. Знак № 1 принадлежал генералу Корнилову.

«Пляски на костях»

Когда ровно через четыре месяца Добровольческая армия вошла победительницей в Екатеринодар, и в колонию Гначбау были посланы представители армии поднять дорогие останки, они нашли в разрытой могиле лишь кусок соснового гроба.

«В тот же день (2-го апреля) – говорится в описании Особой комиссии по расследованию злодеяний большевиков – Добровольческая армия оставила колонию Гначбау, а уже на следующее утро, 3 апреля, появились большевики в предшествии разъездов Темрюкского полка. Большевики первым делом бросились искать якобы «зарытые кадетами кассы и драгоценности». При этих розысках они натолкнулись на свежие могилы. Оба трупа были выкопаны и тут же большевики, увидев на одном из трупов погоны полного генерала, решили, что это генерал Корнилов. Общей уверенности не могла поколебать оставшаяся в Гначбау по нездоровью сестра милосердия Добровольческой армии, которая, по предъявлении ей большевиками трупа для опознания, хотя и признала в нем генерала Корнилова, но стала уверять, что это не он. Труп полковника Неженцева был обратно зарыт в могилу, а тело генерала Корнилова, в одной рубашке, покрытое брезентом, повезли в Екатеринодар.

Корниловцы (плакат).