Легенды Ахиллии

«Нагадай цыганка, карты разложи —
Где найти мне милую, – доложи!
Как добыть денег? Да, – деньжат,
Скакуна с бедарочкой, медвежат!
Выгорело дело – и мечта сбылась!
Цыгана молодого – жизнь удалась!..
Запрягу я ночью тихой – скакуна!
Осветят дорогу – звездочки, луна!
Крадучись подъеду я – на хуторок!
Уведу молодушку на опушку в стог!
Нас прикроет ноченька – до утра.
Обманула батюшку – дочь хитра!
Сладко ей с парнишкой молодым, —
Не получат старые – свой калым!
Увезет девчушку – молодой цыган, —
В дали незнакомые – разных стран.
Будет плакать матушка, у икон,
И молясь, удерживать горя стон…
Пролетело время и однажды днем, —
Раздался у дороги колокольца звон!
Заезжает бричка прямо в хуторок, —
Счастьем повеял осенний ветерок!
К старикам приехала доча не одна, —
Внученьку и внука – привезла она!..
Ворожи цыганка – карты разложи, —
Всему миру ты поведай, как я жил!

(«Песня цыгана», автор).

Цыгане табора, как могли – «открестились от проклятия» отвернувшись от барона и предоставив ему «самоопределение собственного пути». За последующие два года лишений и потерь, скитаний и странствий, барон встречал много умудренных опытом и познаниями своих соплеменников. Всем он показывал книгу, но лишь один старик, сумел прочитать её. Суть текста сводилась к тому, что в руинах замка Ласло, на месте бывшего собора, имеется некий тайник в стене. На этом месте стены – фреска с изображением короля. Карта Смерти (Таро) – недостающая в колоде из шкатулки, была приклеена к стене и скрыта под налепленным воском. Карта Смерти в сочетании с картой «Колесо Фортуны» – указывали на получение наследства! Кирпич с картой – скрывал тайник с указателем места клада.

И только сама Судьба может доверить своему избраннику стать владельцем королевской короны и жезла предназначенного новому «цыганскому королю». Эти атрибуты власти несли способность уберечь владельца от страшных проклятий и наделить его властью и состоянием. Узнав об этом и владея географической картой, приложенной к книге, барон с женой поспешил к останкам замка Ласло. Они провели тревожную ночь в руинах. Луна являла скользящие полупрозрачные тени. Крики ночных птиц и рулады сверчков прерывали лихорадочные сновидения цыган. Барону явилось видение старого цыгана, облаченного в королевскую мантию в короне и с жезлом. Жезлом, тот указывал на развалину закопченной стены замка. Барон скинул остатки сна и поспешил к этому месту. Стерев копоть, он обнаружил фреску с только что увиденным изображением «цыганского короля». Под замаскированной прилепленной воском картой «Смерти», вынул кирпич. На куске толстой буйволовой кожи с изображением замка и кладбища, была изображена фигура ангела с короной в ногах. Барон нашел на заброшенном кладбище, неподалеку от замка, статую ангела над неведомым надгробием. У основания памятника отрыл истлевший от времени сундучок. Но содержимое – удивило даже видавшего виды барона. Корона чудесной работы придворных ювелиров и жезл поражали красотой своей и игрой камней. Теперь он по праву ощутил себя «королем цыган», «избранником Фортуны» и впервые за последние годы от души смеялся и плакал, пел и плясал со своей милой женой. С тех пор, барон нашел и вновь возглавил свой табор: «Бар зорало, а ромэнгиро ило зоралэдыр» – «Камень крепок, а цыганское сердце крепче!» Его единственный, оставшийся в живых сын, обзавелся цыганской семьей и нарожали они много деток. Но и «полукровок»-детей своих(героев песни), – он не забывал и всегда заезжал к ним с подарками, кочуя в этой местности. «Ромэстэ пэскирэ кругом пэ свэто» – «У цыган родня кругом на свете!».

Сменялись поколения, но династия барона твердо управляла табором…

Последним «королем цыган» Европы(Румынии и Бессарабии) стал Флориан Чиоаба и «правил» с 1997 по 21 августа 2013 года. Его отец Ион Чиоаба вместе с тысячами других цыган был депортирован в 1942 году в Приднестровье. Имущество семьи Чиоаба конфисковали в пользу государства, им разрешили взять только ручную кладь, с которой они должны были пережить зиму. В 1960-х годах Ион Чиоаба пытался интегрировать цыган в румынское общество. Это была официальная политика при коммунистическом режиме, но не все цыгане поддерживали ее.