Легенды города 2000

– Сам не понимаю, – пожаловался я, не забывая, однако, уплетать плюшки с сахаром за обе щеки, – последние месяцы ем, как не в себя. Так, мы вообще договаривались собраться по другому поводу. Девушка, принесите нам картошки фри с кетчупом, пиццу на ваше усмотрение, мне виски с колой, ему лагер, как обычно, а девушке?.. Забыл, ты вроде обычно джин-тоник пьешь?..

– Да, но…

– И джин-тоник, – я лучезарно улыбнулся и протянул официантке тысячу на чай.

Она мгновенно переменилась в лице, спрятала деньги в карман и ушла.

– Полуночница бы не одобрила эту идею, – предостерегла Юля.

– Ты ее где-то видишь? – поинтересовался я. – Лично я – нет.

Антон сделал страшное лицо, но промолчал.

В «Оззи», как обычно, нарастал шум и гам. Бары прекрасны тем, что бармен не задает вопросов сложнее, чем «бурбон или скотч?».

Дверь в человеческий зал была полуоткрыта, но загадочным образом нас никто, кроме официантки, не замечал. Я пару минут бездумно смотрел, как лысый потный музыкант с татуировкой на виске настраивает гитару. Отовсюду слышался смех, стук стаканов, а на пол сыпалась соль с рук тех, кто уже шел на шестой шот текилы.

Наш зал мало чем отличался от основного, но кое-какие отличия все-таки были. Например, у покоцанной стены стоял большой бильярдный стол с зеленым сукном, прожженным в паре мест. Над столом раскачивалась яркая лампа, которая делала перекошенные от напряжения лица игроков весьма зловещими. Трое парней с алыми лентами на рукавах, то есть из клана Красноветровых, стояли, заложив руки за спины и не прикасаясь к киям. Вместо этого они, каждый в свой черед, нарекали кий, соревнуясь в мастерстве и точности приказов.

Насколько я заметил, жары не любили использовать магию по пустякам, все больше приберегая ее для боя или решения каких-то важных вопросов. Каким же удивлением стало узнать, в чем дело! Оказывается, как человеческое тело ограничено объемом легких в среднем три-четыре литра, а крови – четыре-пять литров, то и объем магии, которую может сгенерировать организм, имеет свой предел. Магия вырабатывается душой человека, и потому магия так же летуча и бестелесна. И хранится она в органе, без которого невозможно жить – в сердце. Именно поэтому сердца жаров отличаются по цвету от людских. Единица измерения магии тоже существовала: ее измеряли в эмоциях на квадратный километр. Поскольку сила наречия основывается на том, как много чувств и желания жар может в него вложить, то и измерять решили то, как сильно может изменить окружающее пространство жар, пожелав, скажем, чтобы газета превратилась в стакан молока. Существовала также мана – пресловутая голубая жидкость, приготовленная из растертых в пыль цветков астры, костей стеллеровой коровы (варварство) и крови орла. Один глоток стимулирует нервную систему жара, он или она приходит в возбуждение, и пламя жара, то есть его или ее душа, разгорается чувствами и эмоциями, выжимая из себя еще немного магии.

Мои размышления прервала официантка, которая, отдуваясь, принесла наш заказ на одном большом подносе.

– Как думаете, она человек? – Антон заинтересованно разглядывал ее удаляющийся в соседний зал зад.

Юля закатила глаза и медленно сделала глоток из своего стакана – вероятно, чтобы не сказать что-нибудь колкое.

– А какая разница?

– Ну… – по его вздоху и поглаживанию колена было и так все понятно, но я предпочел еще немного помучить его, делая вид, что совсем не понимаю, что он имеет в виду. – А как ты вообще это делаешь?

– Что именно?..

– Девушек цепляешь. Ты даже не замечаешь порой, как на тебя вешаются.

– Вас не смущает, что я тоже здесь сижу? – Юля откинулась на спинку дивана и закинула ногу на ногу.

– А почему это должно нас смущать? – Антон выпил пива, щедро измазавшись в пене. Утирая нос рукавом, он добавил. – Если ты вдруг захочешь обсудить с нами девушек, мы готовы и весьма толерантны. Ты ведь даже не помнишь своих сексуальных предпочтений, так что…

Я заржал и отбил ему пятюню, а в следующее мгновение Антону прямо в лоб прилетел крупный орешек арахиса, которым Юля выстрелила при помощи вилки.

– Давайте тогда уж поиграем в «Я никогда не», – предложила девушка. – Если Костя не собирается излагать свой гениальный план по спасению Блут из тюрьмы.

Я посерьезнел.

– Собираюсь. Если коротко, то в вину вампирши я совсем не верю.

– Это еще почему? – Антон уже вытащил блокнот и принялся туда что-то записывать.

– Помимо романтических причин, типа «она за добрых и Янтарину Цорнскую», если более логичная. Зачем обычно продают наркотики? Правильно, чтобы нажиться. А Блут деньги зачем? У нее и так все есть.

– Тут Костя прав. В конце концов, когда кто-то идет на преступление, он либо понимает, зачем он это делает, либо он сумасшедший, – Юля отставила коктейль, который уже начал нагреваться от ее ладони.

– А вариант «просто по приколу, потому, что может себе это позволить» вы не рассматривали?

– Антон, я понимаю прекрасно, что ты зол.