Легенды и мифы Древней Греции и Древнего Рима

Великое горе царило в доме царя Фер. Его жена, Алкестида, должна была умереть. Некогда богини судьбы, великие мойры, по просьбе Аполлона определили, что Адмет может избавиться от смерти, если в последний час его жизни кто-либо согласится добровольно сойти вместо него в мрачное царство Гадеса. Когда настал час смерти, Адмет просил своих престарелых родителей, чтобы кто-нибудь из них согласился умереть вместо него, но родители отказались. Не согласился никто и из жителей Фер умереть добровольно за царя Адмета. Тогда решила молодая, прекрасная Алкестида пожертвовать своей жизнью за любимого мужа. В тот день, когда должен был умереть Адмет, приготовилась к смерти его жена. Она омыла тело и надела погребальные одежды и украшения. Подойдя к домашнему очагу, обратилась Алкестида к богине Гестии, дающей счастье в дом, с горячей молитвой:

– О, великая богиня! Последний раз преклоняю я здесь пред тобой колени. Я молю тебя, защити моих детей-сирот, ведь я должна сегодня сойти в царство мрачного Гадеса. О, не дай ты им умереть, как умираю я, безвременно! Пусть счастлива и богата будет их жизнь здесь на родине.

Затем обошла Алкестида все алтари богов и украсила их миртом. Наконец ушла она в свои покои и упала в слезах на брачное ложе. Пришли к ней ее дети – сын и дочь. Горько рыдали они на груди у матери. Плакали и служанки Алкестиды. Обнял в отчаянии Адмет свою молодую жену и молил ее не покидать его. Уже готова к смерти Алкестида; уже приближается неслышными шагами к дворцу царя Фер ненавистный богам и людям бог смерти, Танат, чтобы срезать мечом прядь волос с головы Алкестиды. Сам златокудрый Аполлон просил его отдалить час смерти жены его любимца Адмета, но неумолим Танат. Чувствует Алкестида приближение смерти. В ужасе восклицает она:

– О, близится уже ко мне двухвесельная ладья Харона и грозно кричит мне перевозчик душ умерших, правя ладьей: «Что же ты медлишь! Спеши! Спеши! Не терпит время! Не задерживай нас. Готово все! Спеши же!» О, пустите меня! Слабеют мои ноги. Близится смерть. Черная ночь покрывает мои очи! О, дети, дети! Уже не жива ваша мать! Живите же счастливо! Адмет, мне была дороже моей собственной жизни твоя жизнь. Пусть лучше тебе, а не мне, светит солнце. Адмет, ты любишь не меньше меня наших детей. О, не бери ты в дом им мачеху, чтобы не обижала она их! Правда, сын всегда имеет защиту в отце, но как же будет жить дочь наша, как сохранит она свою девичью красоту, если будет у нее злая мачеха. О, скоро, скоро буду я лежать с мертвыми! Прощайте! Живите счастливо!

Адмет прощается с Алкестидой. Гравюра Д. Флаксмана. 1789 г.

Страдает несчастный Адмет.

– Всю радость жизни уносишь ты с собой, Алкестида! – восклицает он, – всю жизнь теперь я буду горевать о тебе. О, если бы обладал я даром песни Орфея! О, если бы я мог очаровать дочь Деметры и сурового Гадеса своим пением и увести тебя из царства теней! Я сошел бы за тобой в царство Гадеса, и не удержали бы меня ни Харон, ни страшный трехглавый Цербер! Так жди же по крайней мере там меня; хоть после смерти хочу я быть с тобой! О, боги, боги, какую жену отнимаете вы у меня!

Чуть слышно говорит Алкестида:

– Прощай! Уже навек закрылись мои глаза. Прощайте, дети! Теперь ничто я. Прощай, Адмет!

– О, взгляни же еще хоть раз! Не покидай детей! О, дай и мне умереть! – со слезами воскликнуть Адмет.

Закрылись глаза Алкестиды, холодеет ее тело, умерла она. Безутешно рыдает над умершей Адмет и горько сетует на судьбу свою. Он велит приготовить жене своей пышные похороны. Восемь месяцев велит он всем в городе оплакивать Алкестиду, лучшую из женщин. Весь город полон скорби, так как все любили добрую царицу.

Уже готовились нести тело Алкестиды к ее гробнице, как в городе Феры приходит Геракл. Он идет ко дворцу Адмета и встречает своего друга в воротах дворца. С почетом встретил Адмет великого сына эгидодержавного Зевса. Не желая опечалить гостя, старается скрыть Адмет от него свое горе. Заметил Геракл, что глубоко опечален друг его, и спросил о причине его скорби. Адмет дает неясный ответ Гераклу, и он решает, что у Адмета умерла дальняя родственница, которую приютил царь у себя после смерти ее отца. Велит своим слугам Адмет провести Геракла в комнату для гостей и устроить для него богатый пир, а двери на женскую половину запереть, чтобы не долетали до слуха Геракла стоны скорби. Не подозревая, какое несчастье постигло его друга, весело пирует Геракл во дворце Адмета. Кубок за кубком выпивает он. Тяжело слугам прислуживать веселому гостю, ведь они знают, что нет уже в живых их любимой госпожи. Как ни стараются они, по приказанью Адмета, скрыть свое горе, все же замечает Геракл слезы на их глазах и печаль на лицах. Он зовет одного из слуг пировать с ним, он говорит, что вино даст ему забвение и разгладит на челе морщины печали, но слуга отказывается. Тогда догадывается Геракл, что тяжкое горе постигло дом Адмета. Начинает он расспрашивать слугу, что случилось с его другом, и наконец слуга говорит ему: