Легенды и мифы Невского проспекта

Жена моя солидна,
За три версты видно.
Стройная, высокая,
С неделю ростом и два дни загнувши.
Уж признаться сказать,
Как бывало в красный сарафан нарядится
Да на Невский проспект покажется,
Даже извозчики ругаются:
Очень лошади пугаются.
Как поклонится,
Так три фунта грязи отломится.

Венчали нас у Фрола,

Против Гостиного двора,
Где висят три фонаря.
Свадьба была пышная,
Только не было ничего лишнего.
Кареты и коляски не нанимали,
Ни за что денег не давали.
Невесту в телегу вворотили,
А меня, доброго молодца, посадили
К мерину на хвост
И повезли прямо под Тучков мост.
Там была и свадьба.

Настает, братцы, Великий пост,

Сатана поджимает хвост
И убирается в ад.
А я этому рад.
Пошел я гулять в Пассаж —
Красоток там целый вояж:
Одни в штанах да в валенках,
Другие просто в тряпках,
От одной пахнет чесноком,
От другой несет вином.
А у моей жены имений не счесть,
Такие часы есть,
Их чтоб заводить,
Нужно из-под Смольного за Нарвскую заставу ходить.
А рыжий-то, рыжий, глядите-ка, люд православный,
Так и норовит кому-нибудь в карман.

Доверительные монологи о женах перебивались рифмованными назидательными повестями, героями которых становились сами балаганные деды.

Это был только зачин. Дальше завороженные слушатели становились свидетелями захватывающих приключений, ради которых, собственно все и затевалось:

Был я тогда портным.
Иголочка у меня язовенькая,
Только без ушка —
Выдержит ли башка?
Как стегну,
Так кафтан-шубу и сошью.
Я и разбогател.
У меня на Невском лавки свои:
На правой стороне это не мое,
А по левой вовсе чужие.
Прежде я был купцом,
Торговал кирпичом
И остался ни при чем.
Теперь я живу день в воде, день на дровах
И камень в головах.

Богатые на коварную выдумку и щедрые на беззлобную шутку владельцы балаганов наперебой изощрялись друг перед другом. Доверчивые счастливчики, опережая один другого, протискивались внутрь ярко освещенной пустой палатки, вход в которую объявлялся бесплатным. Оглядывались вокруг, обшаривали глазами стены и, ничего не обнаружив, злые и раздраженные шли к выходу. И тут их встречал ухмыляющийся хозяин, над головой которого была прибита едва заметная вывеска: «Выход 10 копеек». Делать нечего – приходится платить, но признаться нетерпеливо ожидающим своей очереди в балаган в том, что остался в дураках, никто не решается. И очередь не убывает.

Яркая броская реклама другого парусинового балаганчика весело зазывает публику всего за алтын увидеть Зимний дворец в натуральную величину. А внутри балагана хозяин с хитрой улыбкой откидывает пеструю тряпичную занавеску и показывает застывшей от изумления публике стоящий напротив балагана Зимний дворец. Подсознательное желание разгоряченной всеобщим весельем публики быть обманутой было так велико, что подобные стереотипные розыгрыши предлагались порою в нескольких балаганах, стоящих друг с другом рядом, одновременно. «Ах, обмануть меня не трудно!.. Я сам обманываться рад!» При особом желании можно было увидеть в натуральную величину и Александровскую колонну, и панораму Петербурга, и многое другое. Самым любопытным предлагалось даже «Путешествие вокруг света», которое совершалось вокруг обыкновенного дощатого стола с горящей свечой посередине.

В обязательную программу народных гуляний входили дешевые распродажи и розыгрыши всевозможных лотерей. Приглашения к лотереям отличались веселым, задиристым юмором с примесью обязательного петербургского колорита: